Книга Шаг сквозь стену, страница 39 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– На машине-то я ездить могу, – почти пожаловался на жизнь полковник.

– Можете, – отозвался хирург, – учитывая вашу профессию, я бы еще порекомендовал трость. Подойдет к образу, удобно прятать в ней стилет или шпагу.

– Шутить изволите, – мрачно ответил Гуров, чувствуя, как начало действовать обезболивающее и ноге становится легче.

– А что нам еще остается, – хмыкнул хирург, – все равно же не усидите на месте, так что хоть минимально следуйте рекомендациям, и тогда хромать вы будете не полгода, а всего-то месяц или два.

– Я еще станцую с женой на Восьмое марта, – пообещал Лев Иванович и вышел из кабинета, почти не опираясь на временную трость, которую ему выдала медсестра. Порванные связки – это надолго, но не перелом, и на том спасибо.

– Какой у тебя говорящий взгляд, – восхитился Гуров, когда, выйдя от хирурга, обнаружил, что за дверью его ждал напарник.

– Я так понимаю, обед у тебя не удался, – ответил Стас. – Орлов попросил тебя проводить. Пешком, так будет быстрее.

Это было чистой правдой, ехать из Главка в отделение травматологии было гораздо дольше, чем идти пешком.

– Да я нормально, просто связки порваны. Мотоциклист-то жив?

– Жив, пока полежит под наблюдением в седьмой больнице, мотоцикл его к нам в гараж оттащили. Пулевое ранение шины, лечению не подлежит.

– Там еще и клумба ранена, – в том же духе отозвался Гуров.

– Эксперты работают, нашли одну гильзу, застряла в шине, «ТТ» с глушителем. Стреляли откуда-то рядом. Но остается один вопрос: хотели убрать тебя или гражданина Гоги Сихарулидзе тридцати семи лет от роду? Временно безработный, не женат, гражданин Турции, кстати.

– Нам только международного скандала не хватает, – вздохнул Лев Иванович, морщась при спуске со ступенек. Ходить с тростью было, конечно, гораздо легче, но хирург был прав в том, что трость нужна под рост Гурова.

– Значит, пока по свидетелям побегаю я, а ты посиди за столом, – озвучил Стас очевидное соображение, когда они вернулись в кабинет.

Гуров мрачно посмотрел на доску, где сыщики набросали направления, по которым шла работа по делу. Пока там было три слова: морг, СИЗО, наркотик. Гуров дописал еще «интернет-магазин» и «видеонаблюдение».

– Каша какая-то, а не расследование, – раздраженно сказал он сам себе под нос.

Звонок телефона прозвучал слишком громко. Может быть, дело было в том, что Станислав глубоко задумался над тем, не было ли произошедшее покушением на его друга, или, может быть, просто сам Гуров в этот момент думал, не выпить ли еще кофе. Полковник не любил сильные обезболивающие именно за этот эффект пусть мягкого, но все же отупения. Ватности сознания. Но на телефон оба сыщика посмотрели с неприязнью.

– Хорошие новости так громко не трезвонят, – вздохнул Гуров и снял трубку. Говорил он мало, больше слушал. Даже кивал, не думая о том, что собеседник его не видит. Потом сухо поблагодарил и отсоединился. – Пропавших становится все больше. В этот раз директор морга. Испарился из своего кабинета, даже чай на столе остыть не успел.

– Поедешь туда с Дарьей, – скорее скомандовал, чем поинтересовался Крячко.

– Будем работать по СИЗО, моргу и наркотикам, – отчеканил Гуров вяло, когда в кабинет заглянул Орлов и вопросительно посмотрел на своих сыщиков, ничего при этом не спрашивая. Когда генерал сам спускался к ним в кабинет, это значило, что дело для него стоит на самой высокой ступеньке по иерархии важности.