Книга Вечер мертвецов, страница 100 – Николай Леонов, Алексей Макеев

— Мне отец вчера вечером так же сказал, — вздохнул Воробьев. — Только, по-моему, это будет как-то неправильно в отношении ребят…

— В нашей службе редко бывает четкий выбор между правильными и неправильными поступками. Чаще есть те, за которые ты готов или не готов нести ответственность, — перебил его сыщик. — Перед тобой простой выбор: если промолчишь об отказе полицейских принять заявление, будешь отвечать за то, что не помог раскрыть преступление, а сообщишь — будешь виноват перед сотрудниками Бескудниковского отдела. Тем более еще неизвестно, действительно ли преступление было совершено.

— Так в том-то все и дело! — воскликнул лейтенант. — Лев Иванович, Зимин говорил абсолютно искренне. Он действительно был уверен, что его жену убили. А полицейские даже слушать его не пожелали!

— Ну, Антон, тут я тебе одно могу посоветовать: слушай свою интуицию. Это важное качество хорошего полицейского, — усмехнулся Гуров. — Если ты считаешь, что Зимин прав и убийство действительно было, даже если остальные считают по-другому, то возьмись за дело и все досконально проверь.

— И как мне это сделать? — Воробьев задумчиво почесал вихрастую макушку. — В отделе со мной информацией никто делиться не станет. Да и как со службой быть? У меня же свои задачи есть, никто меня из главка на посторонние дела не отпустит.

— А вот об этом уже ломай голову сам! Работа сыщика чаще всего и заключается в том, чтобы преодолеть все трудности и добыть нужную информацию, — усмехнулся Гуров, и в этот момент на столе у него зазвонил служебный телефон.

— Все, Антон, больше ничего я тебе посоветовать не могу. Сначала прислушайся к интуиции, затем сделай выбор и после этого следуй ему до конца. Удачи! — закончил разговор сыщик и ответил на звонок: — Полковник Гуров слушает.

Несмотря на это заявление, сыщик почти не слушал, как Орлов упрекает его в том, что он не отвечает на звонки по сотовому телефону, и напоминает, что мобильники нужно не только выключать на совещании, но и включать после него. Гуров задумчиво смотрел на Воробьева, который замешкался в дверях кабинета, ломая голову, был ли он сам таким наивным, когда пришел на свое первое место службы? А лейтенант вдруг замер в дверях и посмотрел на сыщика, словно собирался что-то сказать. Однако передумал и кивнул головой, словно придя к какому-то решению. А затем вышел наружу, аккуратно прикрыв за собой дверь.

— Зайди ко мне! — наконец, выговорившись, распорядился Орлов.

— Петр, я только что от тебя, — тяжело вздохнул сыщик.

— Что ты опять, как Крячко, пререкаться начинаешь? — возмутился генерал. — Если говорю: «зайди», значит, ты мне нужен!..

Как и предположил сыщик после этого разговора, у Орлова для него оказалось новое задание. Банальное до невозможности — у человека прямо из машины, среди бела дня, украли портфель с личными вещами и документами. А «изюминка» была в том, что этим человеком оказался не какой-нибудь клерк Иванов из обычного офиса, а один из ведущих нотариусов Москвы, и направить именно Гурова на расследование этого преступления попросил не кто-нибудь, а министр внутренних дел. В такой просьбе, естественно, не отказывают, и сыщик отправился к нотариусу, радуясь исключительно тому, что у него сейчас нет серьезных дел и не приходится расстраиваться, что отрываешься от них из-за такой ерунды.