Книга Вечер мертвецов, страница 27 – Николай Леонов, Алексей Макеев

— Что ж, я думаю, это правильное решение, — сказал Гуров. — Вы упомянули графиню. Полагаю, вы не станете ее немедленно будить, чтобы сообщить печальную новость?

— Нет, ни в коем случае, — отвечал Силантьев. — Пусть спит. Когда проснется, тогда я ей все расскажу.

Последние следы растерянности исчезли с его лица; предприниматель вновь был полон решимости, он был готов быстро принимать новые решения и отвечать за них.

— В таком случае, когда графиня проснется и вы ей все скажете, попросите ее подойти к дворцу, — сказал Гуров. — Необходимо провести опознание тела убитого.

— Хорошо, я скажу, — пообещал Силантьев. — Но я полагаю, это произойдет не ранее десяти часов. Такие люди, как графиня, рано не встают…

Однако, не успел миллионер договорить эту фразу, как его глаза округлились от удивления. Он с изумлением смотрел на что-то, что происходило за спиной Гурова. Сыщик обернулся — и сам остолбенел от удивления: через луг к ним быстро приближалась графиня Ангелина Романовна Соколова. Она почти бежала. Когда графиня приблизилась, Гуров увидел, что ее лицо выражает крайнее волнение, почти отчаяние. «Наверное, она заглянула в спальню своего друга, увидела, что его нет, и поняла, что случилось», — подумал сыщик. Однако тут же выяснилось, что он ошибся.

— Случилось нечто ужасное! — воскликнула графиня, подбежав к мужчинам. — Почему вы ничего не делаете? Почему стоите? Случилось страшное!

— Мы сочувствуем вашему горю, графиня, и принимаем все меры, чтобы поймать преступника, — сказал на это Силантьев. — Тут перед вами лучший сыщик России, Лев Иванович Гуров, и он…

— Да, конечно, здесь нужен самый лучший сыщик! — заявила Соколова. — Пусть он поймает этого негодяя и вернет мои драгоценности!

Миллионер и сыщик переглянулись и оба вытаращили глаза. Они оба испытали одновременно чувство крайнего изумления.

— О чем вы говорите, ваше высочество?! — спросил миллионер.

— Разве у вас пропали драгоценности? — спросил сыщик.

— Конечно! — воскликнула Соколова. — Я проснулась, стала размышлять, что я надену сегодня, открыла шкатулку, а там — там пусто! Но простите, если вы не знали об этой пропаже — а вы и не могли о ней знать, о ней пока никто не знает, — почему вы выразили мне сочувствие? О каком горе вы говорили?

И снова Силантьев и Гуров переглянулись — теперь уже со смущенным видом.

— Видите ли, ваше высочество… — пробормотал хозяин поместья.

— Я должен сообщить вам печальную новость, — сказал сыщик.

— Какую новость? — спросила Соколова. Ее лицо неуловимо изменилось. Только что оно выражало возмущение и гнев (пожалуй, немного театральный, по мнению Гурова), теперь же на нем явственно проступила тревога. — Что-то случилось… с Константином?

— К сожалению, это правда, — отвечал Гуров. — Должен вам сообщить, что ваш друг трагически погиб.

Вот теперь лицо графини выражало настоящее, неподдельное горе. Вдруг ее рот перекосился, и графиня зарыдала — неудержимо, отчаянно, как простая баба. Валерий Силантьев поспешил ее обнять, прижал к груди.

— Я понимаю… — бормотал он. — Такое горе… Я постараюсь как-то помочь…

Внезапно графиня перестала рыдать, высвободилась из объятий миллионера и взглянула не на него, а на Гурова.

— Так вы сыщик? — спросила она требовательно.

— Да, я полковник полиции, — отвечал Гуров.