Книга Секреты, которые убивают, страница 148 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– В данный момент никакого другого плана у меня нет, так что я еду с тобой, – отвечал Гуров.

Они сели в машину майора и направились в деревню. По дороге Гришин связался с лейтенантом Крючковым и спросил того, как идут дела. Лейтенант ответил, что ведет подомовой обход, спрашивает всех подряд и опросил примерно треть жителей. Но пока не встретил никого, кто бы что-то знал о человеке, хранившем в деревне свой мотоцикл.

– А ты где людей опрашивал, в какой части деревни? – спросил Гришин.

– Справа от главной улицы, если смотреть с севера, – отвечал лейтенант.

– Тогда заканчивай эту правую часть, а мы с полковником Гуровым проверим другую, – сказал майор и отключил телефон.

Они въехали в Богородское, и здесь, на въезде, Гуров попросил майора остановить машину.

– Давай ты проедешь до южной околицы и оттуда начнешь, а я отсюда, – сказал он. – И где-нибудь посередине сойдемся.

Так они и поступили. Оставшись один, Гуров огляделся. Ни на улице, ни во дворах не было видно ни одного человека. И вообще было заметно, что деревня не относится к  числу растущих и процветающих. Сыщик заметил несколько домов, чьи окна были плотно закрыты ставнями, а дворы заросли сорняком. Видно было, что люди из деревни уезжают. «Скорее всего, здесь одни старики остались, – подумал он. – Молодежь вся уехала, и вряд ли во Владимир. Когда рядом есть такой мощный магнит, как Москва, она всех притягивает».

Однако он осматривал деревню не для того, чтобы определить состав деревенских жителей или перспективы развития этого сельского поселения. Он пытался вникнуть в  психологию киллера, который некоторое время назад решил сделать эту деревню своей базой, чтобы отсюда, незамеченным, совершать вылазки в Журавль и готовить там убийство. Где этот человек решит обосноваться? Договориться с одной из здешних старушек, снять у нее угол, а может, и весь дом? Он бы легко мог это сделать. Но тогда ему пришлось бы приезжать и уезжать на глазах у соседей. Никакой тайны нельзя сохранить в такой ситуации. «Нет, ему не нужен дом в центре села, дом, где у него будет кровать с чистым бельем, а утром – кипящий самовар, – размышлял сыщик. – Такой человек готов к лишениям, он и без самовара обойдется. Скорее, он будет искать какое-нибудь строение на отшибе, где никто не увидит, как он входит и выходит…»

И сыщик двинулся по тропинке, шедшей в обход деревни. Попетляв, тропинка привела его к ручью. По старенькому мостику он перешел ручей и оказался на другом берегу. Здесь тропа раздваивалась. Гуров пошел налево – и оказался на лугу, где паслось стадо. Навстречу чужаку с лаем кинулся деревенский кабысдох. Тут же от группы деревьев отделилась фигура пастуха: тот отозвал собаку и подошел к пришельцу. Пастух был под стать самой деревне – ему было никак не меньше шестидесяти.

– Я вижу, вся молодежь из вашего Богородского уехала, если коров пасти никого моложе не нашлось, – приветствовал его Гуров.

– Ну да, я, считай, самый молодой здесь остался, – отозвался пастух. – А ты сам откуда будешь, из Москвы, что ли?

– Из Москвы, – подтвердил сыщик. – Мне говорили, что тут можно дом на лето снять. Говорили, сын моего знакомого, молодой такой парень, снял тут избу недорого…

– А, это ты про Женьку москвича, наверное, говоришь! – отозвался на эти слова пастух. – Да, есть такой. Только никакой дом он не снял. Ему Наталья Петровна весь дом предлагала сдать. А он ей заявил, что он биолог, природу, значит, изучает. И ему нужно место ближе к лесу. Ну, Петровна и предложила ему сторожку на холме. Сторожка – это не дом, там ни печки нет, ни бани. Даже кровати там нет. В этой сторожке Петровна раньше траву держала, сушила ее. Она известная травница, всех травами лечила. И на продажу в Александров возила, и даже в Москву. И там, в сторожке, у нее была вроде сушка. Но сил у нее давно не стало, далеко ходить не может, собирать помногу тоже не может. И сторожка стояла заброшенная, да.