Книга Сам себе приговор, страница 171 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Когда мне что-то станет известно о Светлане и Соне, я вам сообщу, – уже спокойней сказал Лев Иванович.

Гуров довольно быстро (он и сам не ожидал от себя такой прыти) напечатал протокол опознания и дал расписаться всем присутствующим, а потом сказал:

– Я никого из вас больше не задерживаю. У меня сейчас много работы. Я позвоню, если что-то узнаю или если у меня возникнут какие-то вопросы к вам.

Тарасов, недовольный, что ему не ответили на его вопросы, даже не попрощавшись, первым выскочил за дверь. Следом за ним вышла угнетенная и подавленная Елена Алексеевна. Галина же, задержавшись на пороге, тихо – так, чтобы ее не слышала мать – сказала:

– Лев Иванович, я чувствую, что ни Светы, ни Сони уже нет в живых. Но я очень прошу вас – найдите их тела и тех, кто их убил. Пожалуйста.

– Еще рано говорить, что их убили, – попытался утешить женщину Гуров. – Надо надеяться, что с ними все в порядке и они живы.

Сказал, и сам не очень-то поверил в сказанное. Уж слишком много прошло времени с тех пор, как Светлана с дочерью уехали от мужа. За три недели вполне можно было бы дать о себе знать – если не отцу Сони, то хотя бы матери или сестре.

Было похоже, что погода в столице налаживалась. Еще рано утром, когда Гуров выходил из дома, накрапывал мелкий дождик, а теперь, когда время приближалось к полудню, в окно кабинета вовсю заглядывало яркое солнце. Его лучи, отражаясь в стоящем на окне графине с водой, отбрасывали по всему кабинету солнечных зайчиков. Гуров, оставшись один, щурился на них с большим удовольствием. Мысленно пробежавшись по событиям последних часов и набросав в записной книжке план последующих действий в расследовании, он позвонил оперативнику из Тверского райотдела.

– Здравствуйте, Сергей, это полковник Гуров. Я общался с вами вчера и обещал позвонить по поводу исчезновения Тарасовой Светланы Владимировны.

– Да, я помню, – как показалось Гурову, нехотя отозвался лейтенант.

– Мне нужна ваша помощь. Впрочем, в ваших же интересах сотрудничать со мной. Вам ведь нужны хорошие показатели в раскрываемости?

– Хорошие показатели – это святое для каждого опера, – рассмеялся Дробышев. – Я слушаю внимательно.

– Не хотелось бы все объяснять по телефону. Слишком много информации. Где мы можем пересечься? Или знаете что? Подъезжайте лучше сами в управление на Петровку. Там все и обсудим. У меня есть что вам рассказать. По всей видимости, Тарасова с дочерью не просто пропали, а попали в беду, и хорошо, если мы найдем их живыми. Поэтому чем быстрее мы этим займемся, тем больше вероятность спасти их, если, конечно, они еще живы.

– Не думал, что все так серьезно, – после небольшой паузы ответил Дробышев. – Через сорок минут я подъеду. Раньше – никак. Я сейчас на вызове.

– Очень хорошо. Давайте через сорок минут, – согласился Лев Иванович, подумав, что он за это время как раз успеет заехать в Следком и переговорить со следователем, который ведет дело по факту пропажи Тарасовой и ее дочери, а также побывать у техника Леши.

Перед выходом из кабинета он набрал на стационарном телефоне номер криминалистического отдела.

– Это Гуров. Я просил Иннокентия узнать… Да-да, о «Тойоте Камри». Пригнали? Отлично. Я сейчас уезжаю. Как только будут результаты по найденным следам – сразу же мне отзвонитесь. Экспертизу нужно сделать сразу после осмотра автомобиля. Отчет можно написать позже. Мне главное – результаты, чтобы я мог двигаться дальше в расследовании. Если меня не будет в кабинете, а, скорее всего, меня там не будет, то пускай Иннокентий звонит на сотовый. У него мой номер есть.