Книга Сам себе приговор, страница 180 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Если короче, то получается, что Баркова ни документы, ни телефон у Тарасовой не крала. Калинка сказала своему жениху и подельнику, что нашла их на окне в каком-то магазине на Бакинской – то ли в «Перекрестке», то ли в «Пятерочке».

– На Бакинской улице? – переспросил Гуров. – Что ж, вполне возможно. Если ехать по этой трассе, то она потом переходит в Липецкую, а та, в свою очередь, выходит через кольцевую трассу М-4 Дон. И это вполне укладывается в маршрут, по которому Тарасова выезжала из города.

– Тогда получается очень интересная штука – если верить тому, что сказала Юркову Калинка, Светлана специально выкинула и паспорт, и телефон, – с сомнением в голосе заметил Углов.

– Может, оно и так, – задумчиво ответил Лев Иванович. – Во всяком случае, это похоже на правду. За пару дней до того, как уехать от мужа, Тарасова купила новую сим-карту и поменяла привязку банковских карт со старого номера на новый. Наверняка и телефон она заблаговременно купила другой. Возможно, что позже планировала снять всю наличку со сбербанковской карты. Если это так, то мы об этом скоро узнаем.

– А почему она тогда не пользовалась новым номером, чтобы позвонить хотя бы матери или сестрице? – удивился Илья Викторович.

– Вот этого я не знаю, могу только догадываться. Наверное, она просто хотела начать какую-то другую, новую для себя и Сони жизнь, и распрощаться со старой. Как говорится, хотела обрубить все концы. По словам ее хорошей знакомой, с которой я только что разговаривал, Светлана всегда хотела иметь большую семью и быть домохозяйкой. А работа вне дома была для нее просто необходимой рутиной. Возможно, что этот мужчина, с которым она познакомилась, показался ей тем человеком, кто сможет дать в ближайшей перспективе то, о чем она всегда мечтала – и большую семью, и домашнее хозяйство…

– Ну хорошо, телефон она выкинула за ненадобностью, а паспорт-то на фига было выбрасывать? – снова озадачился Углов.

– Может, хотела со временем обратиться в паспортный стол об утере документа и записать себя на другую фамилию? – пожал плечами Гуров. – Кто знает, что делается в голове у женщины, когда она в спешке покидает нелюбимого мужа?

– Да у них, я имею в виду женщин, и в нормальном-то состоянии в голове не поймешь что твориться, – вздохнул Углов, по-видимому, вспоминая свои отношения с супругой. – Паренек твой тут еще сидит, – помолчав, заявил он, имея в виду Сергея Дробышева. – Ты к нам не заглянешь сегодня? Если нет, то я пойду домой.

– Нет, Викторович, я сегодня на Петровку не поеду. Поздно уже, – Гуров посмотрел на часы. – А Сергею я сейчас перезвоню, спрошу, что он узнал нового, и тоже его домой отправлю. Он у вас и так на весь вечер компьютер приватизировал.

– Да ничего. Если вам для дела надо, так мы и погодим, – добродушно отозвался Углов. – Документы, нужные мне для отправки дела следователю, я и завтра с утра напишу. Сегодня все равно голова уже не работает.

Распрощавшись с Ильей Викторовичем, Гуров сразу же набрал Дробышева.

– Сергей, давай закругляйся. На сегодня все, хватит. Если надо, то завтра продолжишь.

– Лев Иванович, да мне минут пятнадцать работы-то осталось, – тоном усталым, но явно удовлетворенным проделанной работой, ответил оперативник. – Я, между прочим, много чего узнал. Даже имя того мужика, к которому Тарасова уехала.