Книга Сам себе приговор, страница 191 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Вы это серьезно говорили? Я имею в виду о трупах.

– Серьезней некуда. Пропали женщина и ее дочь семи лет. Все следы ведут именно в этот коттедж. Есть предположение, что женщина и ребенок были убиты. На стоянке аэропорта Домодедово мы нашли машину, принадлежавшую этой женщине. Однако следов вывоза тел в машине мы не обнаружили. У меня есть основания предполагать, что тела были захоронены где-то на территории дачи.

– Так, может, они, я имею в виду женщину и ее дочку, улетели куда-то? Потому и машина на стоянке нашлась, – предположил участковый, но посмотрев на выражение лица Гурова, понял, что никто никуда не улетал. Это легко было проверить, и наверняка было проверено. Поэтому участковый спросил: – А кто их убил? Этот Алик, про которого вы спрашивали у хозяйки?

– Возможно. Но точно утверждать я пока ничего не могу. Пока не могу, – уточнил Гуров. – Мало информации. У вас есть номер телефона районного отделения уголовного розыска? Надо будет позже все-таки вызвать оперативную группу.

– Есть, конечно, – с самым серьезным и даже озабоченным видом кивнул Лапиков. – Вызовем, если надо.

– Да, сразу после того, как я поговорю с Анной Борисовной.

Гуров хотел еще что-то добавить, но тут его айфон сообщил о принятии эсэмэски.

Короткое «перезвони срочно» было от следователя, посылавшего запрос в Сбербанк и «Тинькофф».

– В общем, так, – не отвлекаясь на приветствия, заговорил следователь. – Через Сбербанк Онлайн, то есть через мобильный банк, шесть дней назад с карты Тарасовой были сняты, а вернее, переведены с карты на карту сто тысяч рублей, а на следующий день – еще сто пятьдесят тысяч. Переводили на карту банка РНКБ. Знаешь такой? Это крымский банк. Чисто региональный. Потом еще два дня снимали уже наличкой и по мелочовке – по сорок пять и тридцать пять тысяч. По Сберу пока все. К карте «Тинькофф» мобильный банк не был подключен, с нее снимали в последний раз месяц назад, и то совсем небольшую сумму – двадцать тысяч.

– Ты мне скажи – там, на двух картах, сколько вообще капиталу? – прервал следователя Гуров.

– Если тебя интересует общая сумма, то около восьми миллионов. Но это без валютного фонда и не учитывая наличность, которая лежит на карте у Сони Тарасовой. Если же сложить все вместе, то получится что-то около тринадцати лямов.

– Ого, – присвистнул Лев Иванович.

– Вот и я так сказал, когда пролистал все распечатки, – усмехнулся следователь. – Учитывая все вышесказанное и ту историю, что ты мне рассказал, удивляюсь, что так мало денег увели. Постеснялись, что ли, больше брать?

– Бес их знает, что у него, а вернее, у них на уме, – озадачился ситуацией и Лев Иванович. – Вот найду преступников, тогда и узнаю.

– Ага, и мне скажи. А то ведь теперь пока не узнаю, почему все сразу не сняли, – ночами глаз не сомкну. Шутка. Но если серьезно, то теперь если и захотят – не снимут. Все счета заблокировали до окончания следствия.

«И вправду странно, почему не стали все деньги переводить с карты на карту или снимать? – размышлял Лев Иванович. – Понятно, что доступа к Сониной карте и к «Тинькофф» у них не было, поэтому и снять наличность с них они так быстро как, может быть, хотели – не смогли. Но что тогда помешало снять деньги со Сбербанка? За пять дней-то можно было немалые денежки перевести на другой счет! Или снять наличкой, а не мараться небольшой суммой в триста тридцать рублей. Обычно жулики так не поступают. Если уж им попала в руки жирная рыбка, так они всю ее съедят и косточек не оставят – найдут способ снять деньги все и сразу, да и не только с карты, привязанной к мобильному банку, но и со всех остальных карт тоже».