Онлайн книга «Игра на одевание»
|
– Александры? А что с ней? – Она была вчера на открытой лекции в кофейне у Детского парка и не вернулась домой. – Господи! – Он по-женски вытер руки о фартук с елочками. – У нас вся больница гудит сплетнями об этом маньяке. Только это и мусолят, с кем ни заговори. А Саша разве имеет к этому какое-то отношение? Он стал убирать с узкого кухонного стола детские раскраски с фломастерами, освобождая место для гостя, и, вспомнив урок Гурова, Юдин подумал про себя: «Ты мне скажи». – У нас уже первая партия готова. – Попов поставил перед ним блюдо с палочками из слоеного теста. – Корочка из сахара удалась. Чаю хотите? – Викентий Валентинович, спасибо. Чай буду с удовольствием. Я с дороги. В Саратове идут активные поиски. И вы поможете, если расскажете мне о Саше, хорошо? – Юдин сел за стол и взял угощение. – Действительно отличная корочка. Яйцом смазывали? Спасибо. – Да. Желток с водой в равных частях по совету тещи. Нынешней. А Сашу я полгода не видел, – виновато улыбнулся Попов. – Больница – дети, дети – больница. У нас мама – акушерка. – Он взял пробегавшую дочь на руки и вытер ей щеку бумажным полотенцем. – В ее ночные дежурства дом на мне. Беги, шоколадная моя! Так что в Саратов выбираюсь редко. – Какой Саша была тогда? – Повзрослевшей. Мы ходили в DNS, чтобы купить ей принтер. Грант, рефераты, курсовые – все это бумажки, знаете ли. Потом сидели в каком-то кафе там. – «Кофе и шоколад»? – Да, кажется. Она попросила тирамису, капучино. Сразу сфотографировала их. А потом так здраво рассуждала, что должна распечатать к поездке в Москву… – Она собиралась увидеться там с отчимом? – С Баршаем? – Он переехал в Москву после развода с вашей первой женой. – Мы все учились в одном институте, вы знаете? Лева – на одном курсе со мной, Таня – на курс младше. Я познакомился с ней в анатомичке. Она уже тогда была выдающимся врачом, я и сейчас средний, потому и выбрал бумажную работу. Но, наверное, даже не доучился бы, если бы не знакомство с Сашиной мамой. Знаете, есть такой сериал «Анатомия страсти». И вот там старые друзья, среди которых бывшие супруги, встречаются спустя много лет, когда уже работают в разных городах и больницах. Когда-то любившие друг друга люди, от чьей любви не осталось ничего, кроме понятной друг другу иронии, вспоминают, как познакомились в морге, вскрывая покойника. И поют песенку, придуманную в молодости людьми, которыми они перестали быть: «Что у трупа с сердцем? Вот причина его смерти!» Мы бы с Таней так тоже могли. Были молодыми, старались выглядеть высмеивающими смерть циниками, ходили в «стекляшку» и «деревяшку» за студгородком. Однажды я в минус тридцать мотался в кулинарию, гордо названную «Россией», чтобы купить перед свиданием в анатомичке мясные пирожки. – Оригинально, – улыбнулся Юдин. – А каким в те годы был Лейб Баршай? – Вот он был действительно оригинальным. Рассеянным, многообещающе гениальным. Ходил в отцовском сером плаще. С легендарным портфелем, над которым почтительно ржал весь курс. – Почтительно? – Сейчас. Вы поймете. – Попов вышел из кухни, оставив Юдина наедине с дочкой, и та сразу принесла ему все свои сокровища: пару голых кукол, викторианского зайца в мелкий цветочек и налитые в пластиковую бутылочку в виде стаканчика мороженого мыльные пузыри. |