Книга Дом с черной лентой, страница 119 – Алексей Макеев, Николай Леонов

Крячко пожал плечами, показывая мизерность наказания по сравнению с той работой оперативников, которую нужно было бы проделать, стараясь отыскать веские доказательства виновности брачного афериста.

Но теперь, хмуро сосредоточившись на интервью, Лев Иванович все больше убеждался, что ловить таких наглых пройдох, которые пользуются жизненными обстоятельствами и слабостью женщин, обчищая их до нитки, так же важно, как и убийц. Одна из обманутых дам оказалась вдовой, которая не так давно потеряла мужа и все еще пребывала в стрессовом состоянии. Вторая – разведенка с семилетним сыном на руках и находящаяся на стадии раздела имущества с супругом, который несколько лет изменял ей с разными женщинами, а теперь отказывался платить даже алименты на собственного ребенка. Третья, в возрасте далеком от юного, ни разу не была замужем, посвятив всю жизнь уходу за матерью-инвалидом. А когда мать умерла, то оказалось, что старые девы сегодня не котируются даже на сайтах знакомств. Четвертая жертва – молодая и состоятельная девица – была инвалидом, прикованным к коляске после страшной автомобильной аварии, в которую попала, будучи еще совсем ребенком.

Гуров, слушая запись, так задумался над всеми этими несчастными женскими судьбами, что не заметил, как в кабинет тихо вошла его жена Мария и как она села у него за спиной и тоже стала слушать.

– Как это все ужасно, – проговорила она, вытирая набежавшие на глаза слезы, когда пленка закончилась и повисла томящая и гнетущая душу тишина.

Гуров повернулся к жене. На его лице отразилось удивление.

– Ты давно тут сидишь? – ласково спросил он.

– Давно. Я пришла сказать, что пора бы уже ложиться спать, но ты был так увлечен, что не заметил меня. Поэтому я тоже решила послушать. – Она тяжело вздохнула. – Это новое задание, которое Петр дал вам с Крячко? Откуда у тебя эта запись?

Лев Иванович рассказал жене о визите к ним в Управление журналиста и о его статье, которая, собственно, и послужила толчком к новому расследованию.

– Как, ты сказал, его фамилия? – Мария нахмурила брови, словно стараясь что-то вспомнить.

– Викентий Соловьев. – Гуров посмотрел на жену и улыбнулся. – Только не говори мне, что ты тоже читаешь сетевую газету «Есть инфоповод» из Иванова и знаешь, кто такой Викентий Соловьев.

– Нет, я об этой газете даже не слышала, – покачала головой Мария. – Но вот фамилию и имя не так давно упоминала Леночка.

– Хм, – с интересом склонил голову Лев Иванович. – А ей-то откуда известен этот тип?

– Почему же тип? – рассмеялась Мария. Она задала этот вопрос чисто риторически, не требуя ответа на него, так как хорошо знала отношение мужа ко всяким телеведущим и к представителям журналистской братии. – Она упомянула его, когда у нас в гримерке возник разговор о том, что нынешние мужчины ничего не смыслят ни в женской психологии, ни в женском менталитете, ни тем более в женской логике.

– Какие интересные, интеллектуальные и актуальные темы порой обсуждаются в театральных кулуарах! – пошутил Лев Иванович. – Интересно, что послужило поводом для дискуссии? Наверное, очередной роман Леночки, – предположил он и уже серьезнее добавил: – Ты предупреди ее там, чтобы уши под макароны не подставляла, а то окажется когда-нибудь в числе вот таких же горемык у разбитого корыта и с кредитным долгом в кругленькую сумму.