Книга Дом с черной лентой, страница 156 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– Один из подозреваемых, с московской, надо сказать, пропиской, – Анохин Александр Игоревич, тридцати четырех лет. Четыре года назад вышел из мест лишения свободы, где отбывал срок за кражу, которую совершил в городе Туле. Два года назад он снова был пойман, но уже на другом преступлении. Обманом выманил у одной дамы в Нижнем Новгороде два миллиона рублей. Его нашли и даже арестовали, но этот пройдоха сумел обворожить следовательницу, которая вела его дело, и та помогла ему сбежать из-под стражи.

– Во как! Сила любви, она такая – все замки и преграды выносит, как граната, – то ли с насмешкой, то ли с искренним восхищением прокомментировал Крячко.

– И что, этого молодчика нашли? – спросил Орлов, уже заранее подозревая, что ответ Гурова будет отрицательным.

– Сам же уже понял, что нет, – усмехнулся Лев Иванович. – Объявили во всероссийский розыск. Ищут-с.

– Ну а второй кандидат в женихи у нас кто?

– Некто Орехов Олег Олегович тридцати шести лет. Прописан в Таганроге, но живет уже долгое время тоже в Москве. Сожительствовал, да и сейчас еще сожительствует, с одной местной художницей – некой Ариадной Семеновой. Женщине уже за сорок, и она входит в Союз художников столицы. Орехов ранее был судим за мошенничество. Отбывал наказание в виде лишения свободы сроком на два года и выплачивал штраф. Выпущен досрочно за хорошее поведение. И было это тоже около двух с половиной лет назад.

– А этот кого обманул и на сколько? – поинтересовался Орлов.

– Сумма развода в этом случае тоже приличная – три миллиона. Олег Олегович в Москве познакомился с какой-то молоденькой и взбалмошной девицей лет восемнадцати из богатого семейства и, вскружив ей голову, уговорил бежать с ним подальше от родительского глаза – в Эмираты. Но для того, чтобы им было комфортно жить в этих самых Эмиратах, посоветовал девице попросить денег у родителей. Те, конечно же, на такое безобразие ей денег не дали бы. Но она обманула их, сказав, что деньги ей нужны на покупку машины. Выманила у мамочки и папочки по полтора миллиона с каждого. Причем ни мама, ни папа не знали, что их дочка с одной и той же просьбой обратилась к каждому из них. Родители были в разладе и даже жили в это время отдельно, а дочка у них была одна. Они и постарались – отстегнули кровинушке столько, сколько просила. Как итог – ни Эмиратов, ни любимого девушка больше не увидела, как и тех денег, которые она ему отдала с большой радостью.

– А как на такое его поведение посмотрела его сожительница? – усмехнулся Орлов.

– Хорошо посмотрела, – ответил Лев Иванович. – Она его простила и, как верная жена, ждала его возвращения из зоны.

– За три миллиона и я бы такого кормильца ждал, – хохотнул Крячко. – Деньги, я так понимаю, при обыске у него не нашли, и он сказал, что уже успел все их потратить на пиво и девочек.

– Нет, Станислав, ты не прав, но не прав только наполовину. Половину одного миллиона Олег Олегович вернул, а насчет остальных денег сказал так: я их, дескать, и в глаза не видел. Мол, девица все врет, она себе эти денежки заныкала, а на меня решила все свалить, чтобы родителям их не отдавать. Поди докажи обратное.

– Вот и я говорю: художнице, наверное, неплохо ждалось милого дружка. На одной живописи много не заработаешь. Вполне возможно, что они, после того как Орехов освободился, придумали план покруче, чем обман легкомысленных вчерашних школьниц, – заметил Крячко.