Книга Холодный туман прошлого [сборник], страница 106 – Николай Леонов, Алексей Макеев

— Ты, Лев Иванович, уже сам ответил на этот вопрос. Авантюрный характер Коли. Тянуло вот его на всякие приключения. Натура была такая. А против нее, сам знаешь, не попрешь. Ну не решил бы шантажировать Ольгу, нашел бы что-нибудь еще. И не факт, что лучше.

— Про таких говорят: у них шило в стуле. Да, Стас, я с тобой полностью согласен. Одни чудят, а мы разгребаем последствия.

— Что поделать? — развел руками Станислав. — Работа у нас такая. Но зато мы узнали, что произошло с Викой Коротковой. Одной тайной меньше.

— Да, только она уже никому не нужна. Ну разве что мать студентки захочет возобновить дело. Я Мише Солнцеву об этом рассказал, а он уж сам решит, как лучше. А нам пора вернуться к своим непосредственным делам.

— И то верно, — согласился опер.

Лев Иванович Гуров стоял в своем кабинете возле окна и смотрел на улицу. Настроение у него было под стать серому и унылому ноябрьскому дню — такое же хмурое и серое. В руках оперуполномоченный Главного управления уголовного розыска по России держал кружку с растворенным в горячей воде «ТераФлю» с лимоном и время от времени, морщась, делал глоток.

— Надо было тебе оставаться дома, в постели, как советовала Мария, — подняв голову от компьютера, высказал мнение Станислав Крячко — коллега и друг Гурова. — А вдруг ты заразный и всех тут перезаразишь? Все уйдут на больничный и некому будет раскрывать преступления, — не то с укором, не то с надеждой добавил он.

— Кого тут заражать? — скептически посмотрел на него Лев Иванович. — В кабинете, кроме нас двоих, никого нет. А преступления, по крайней мере, те, что были у нас, мы с тобой уже все раскрыли. И вообще — «но, боже мой, какая скука с больным сидеть и день и ночь, не отходя ни шагу прочь», — процитировал он и добавил: — Никто почему-то не подумал, что болеть — еще более скучное занятие, чем ухаживать за больным. Вот скажи мне, пожалуйста, тебе нравится болеть и лежать в постели?

— Нет конечно, — хмыкнул Крячко. — Болеть нравится только школьникам и старушкам. Первым — потому что не нужно идти в школу, а вторым — потому что есть повод привлечь к себе внимание родственников и сходить в поликлинику, чтобы встретить там родственную душу.

На некоторое время в кабинете повисла тишина — оба его хозяина были заняты каждый своим делом. Станислав что-то выстукивал на клавиатуре, а Лев Иванович тоскливо смотрел на улицу. На улице шел снег, было сыро и промозгло. Машины ехали по дорогам, а пешеходы спешили куда-то по своим делам по тротуарам — все было как всегда, а поэтому было скучно. Лев Иванович предпочел бы сейчас заняться каким-нибудь делом. Даже нелюбимая бумажная работа была бы для него хоть каким-то видом деятельности. Но… Но простуда, а особенно сильный насморк, угнетали его и сводили все его желания на нет. Ему и вправду вдруг захотелось лечь в постель и уснуть, тем более что предыдущую ночь он практически не спал.

— Может, и вправду домой поехать, — задумчиво пробормотал он.

— Что ты там себе под нос бормочешь? — спросил Станислав и потянулся на стуле.

— Ноябрь, — философски заметил Лев Иванович, не отрывая взгляда от окна.

— Ага, а ты только что это заметил, да? — поддел его напарник.

Лев Иванович хотел что-то ответить и повернул к Крячко голову, но ничего сказать не успел, потому что в кабинет вошли трое. Гуров и Крячко удивленно и в то же время настороженно посмотрели на вошедших. Ничего хорошего, кроме как нового задания, этот визит им явно не сулил.