Книга Холодный туман прошлого [сборник], страница 77 – Николай Леонов, Алексей Макеев

— Понял. А данные его есть?

— Есть. Передаю трубку Крячко, он расскажет.

Стас вышел из-за стола и взял трубку. Поздоровавшись с собеседником, он продиктовал данные Ларина.

— По одежке все совпало. Надо бы родителям его звякнуть, — как-то задумчиво сказал опер, положив трубку.

— Хочешь, я позвоню? — предложил Гуров.

— Не надо, я сам. Тем более что обещал. Все равно их будут вызывать на опознание. Если это действительно Ларин, пусть хотя бы морально подготовятся.

— Да, неприятно это. Но позвонить ты успеешь. Если, конечно, Витька раньше тебя с ними не свяжется. Надо решить, что делать дальше.

— Это и так ясно — разрабатывать Мещерякову. Понятно, что идти к ней и в лоб спрашивать бесполезно, надо окольными путями пробираться.

— Согласен. Проверим компьютеры Залевского и Закутько?

— Пока что да. Плюс опознание Ларина.

— И еще, Стас, надо бы нам вдвоем повидаться с Сашкой Колокольцевым, попросить его поподробнее рассказать обо всех незаконных делишках фирмы «Север плюс» и какую роль там играет Мещерякова.

— Тоже не проблема. Сашке я хоть сейчас могу позвонить и договориться о встрече.

— Сейчас пока не надо. Сначала проверим компьютеры. А еще надо узнать об Ольге все. Ну или все, что сможем нарыть.

— Чем живет и чем дышит.

— Именно. Я, когда встречался с ее бывшими сокурсниками, кое-что узнал. Мелочь, но все же. Плюс еще немного рассказала Роза — ее секретарь-документовед.

— И что же там? Интересное что-то есть?

— Ну я в общих чертах тебе уже излагал. Когда Ольга, тогда еще Незнамова, поступила в институт, она была жутко нелюдимой девчонкой. Сиречь, интровертом. Ни с кем не дружила, не общалась. Но потом она присоединилась к компании Витющенко и Маркелова — эти двое дружили аж с первого курса.

— Но сейчас, как я понимаю, они не общаются?

— Правильно понимаешь. Учеба закончилась, дружба — тоже. Еще, как мне рассказала Веселовская, Маркелов в студенческие годы был влюблен в нашу Оленьку.

— Прелесть, — ехидно ухмыльнулся Крячко. — А я-то думал, что наш Маркелов и себя-то не особо любит. Или любит, но исключительно тридцать второго числа каждого месяца. А тут, оказывается, Оленьку. И только ли в студенческие годы? Может, они до сих пор вполне себе неплохо общаются. Из разряда «старые чувства не ржавеют».

— Хороший вопрос, и мысль здравая. Сам об этом думал.

— Фигню не городим. А что рассказала секретарша?

— Что у Мещеряковой есть воздыхатель на работе — ее бывший подчиненный по имени Григорий. Ровесник Ольги, правда, работает сейчас в смежной шараге на их же территории, но бывшую начальницу свою обожает, чем последняя вовсю пользуется. Или, как выразилась Роза, она им пользуется, как тряпкой для вытирания пыли, а тот только рад.

— Ну, любовь зла — полюбишь и Мещерякову. Полюбил же такой козел, как Маркелов.

— Верно. А еще Ольга наша Викторовна — очень жесткий и бескомпромиссный начальник.

— Наверное, поэтому она и держится на такой высокой и хорошей должности. Мягкотелые там долго не протягивают. Помню, как-то давно один свидетель мне высказал мысль, что любой руководитель обязан хотя бы чуточку быть чудаком на букву «м», потому что иначе просто нельзя. Ибо сожрут с потрохами.

— Знаешь, где-то он был прав, твой свидетель. Вот пока все, что мы знаем о Мещеряковой. Хотя нет, не все. Судя по тому, что она уже Мещерякова, а не Незнамова, она могла быть замужем.