Книга Жизнь под обрез [сборник], страница 27 – Николай Леонов, Алексей Макеев

— Говорят, что она — хозяйка ломбарда какого-то в городе, и зовут ее то ли Алина, то ли Полина.

— Ага, — обрадовался Лев Иванович. — Это уже что-то. Можно зацепиться. Вы мне потом шепните, кто тут у вас самый всезнающий на участке. Я сам с ним поговорю.

— Отчего же не шепнуть? Шепну, коли это поможет.

Гуров остановился и огляделся вокруг. Место, где он стоял, было покрыто высохшим бурьяном, густым кустарником и редкими, невысокими деревцами. Трава нигде не была примята, но неподалеку сквозь редкую уже желтовато-красную листву проглядывало какое-то строение, обнесенное полуразвалившимся деревянным штакетником.

— Там кто-то живет? — поинтересовался Гуров, указывая на здание.

— Нет, — отозвался участковый, всматриваясь в указанном полковником направлении. — Дом горел года три назад. Не весь сгорел, а только частично. Но жильцы оттуда съехали сразу. Как только им компенсацию выдали, они и съехали. Слышал, что сначала у родственников жили, а потом где-то комнату нашли и переселились.

— Пойду осмотрюсь вокруг, — сказал Лев Иванович, направляясь по траве к зданию. — Очень уж хорошее место, чтобы припрятать чего-нибудь.

— Да что там прятать-то? — пожал плечами участковый. — Ящики с водкой или коньяком там хранить никто не станет. Такое добро сразу расходится по клиентам.

Гуров не ответил и стал аккуратно пробираться через сухостой и бурелом к покосившемуся заборчику, а потом и вовсе пропал из виду, оставив Чукина нерешительно топтаться возле забора. Тот немного постоял, закурил и направился в ту же сторону, куда пару минут назад ушел Гуров.

Участковый застал Льва Ивановича в тот момент, когда тот рассматривал что-то на земле возле самого штакетника. Трава там была примята, словно кто-то совсем недавно долго стоял там на одном месте. Гуров аккуратно поднял с земли пару окурков и сунул их в бумажный пакет, который, по настоянию Улямова, теперь тоже носил в кармане.

— Что-то нашли? — задал немного глуповатый вопрос Чукин. Он и так видел, что Гуров поднял с земли.

— Свежак, — кивнул Лев Иванович на еще один окурок, который он еще не успел прибрать. — Им явно дня два-четыре, не больше. Накануне убийства, в пятницу, был дождичек. Окурки же не выглядят так, словно их сначала намочило, а потом они высохли. Значит, курили уже после дождя — то есть в субботу.

— Думаете, это убийца тут курил? — Чукин огляделся вокруг. — Что ж, дорога к главным воротам отсюда просматривается хорошо. Он бы точно увидел, если бы машина Игнатова подъехала к проходной.

— Или если бы Игнатов приехал и поставил машину вон там, — Гуров указал на небольшую площадку слева от гравийной дороги, ведущей к воротам завода. — Охранники и вахтер утверждают, что на территорию завода машина Игнатова в субботу вечером не проезжала. Значит, оставить он мог ее только вот на той площадке.

— Там темно вечером. Столб с освещением находится ближе к проходной, — заметил участковый.

— Угу, — покивал Лев Иванович. — Но отсюда площадка хорошо просматривается и в темноте. Это со стороны света машину можно не заметить на темной стороне, а из темноты, в сторону света, ее отлично было видно. Надо бы вокруг этот дом обойти. Сдается мне, что наш подозреваемый тоже мог приехать на машине. А чтобы остаться незамеченным, оставил ее где-нибудь чуть подальше, возле заброшенного дома.