Книга Жизнь под обрез [сборник], страница 57 – Николай Леонов, Алексей Макеев

— Петренко Сергей Сергеевич, — подсказал Улямов, и оба сыщика направились к выходу. Гуров на ходу набрал номер Рашевской.

— Лина Савельевна, это снова я. Не подскажете, по какому адресу в «Калинке» находится дача Баевых? Нет. Я не могу узнать это у Ивана Денисовича. Сразу я не спросил у него. А теперь вот не могу до него дозвониться. Какая улица? Юбилейная, дом три. Ага. Спасибо. Нет, пока вопросов нет. Хотя — постойте. Скажите, Иван Денисович не говорил вам, на чем уехала его жена? Нет. И вы тоже не знаете… Но не на машине? Спасибо, тогда пока все.

Гуров, немного поразмыслив, обратился к Тамиру Васильевичу:

— Позвони Георгию, узнай адрес дачи Петренко и скажи, что сейчас мы тоже подъедем, — попросил он.

— Да я уже и штраф оплатил, — простуженно гнусавил сидевший напротив сыщиков Петренко. — Грозились и вовсе отнять лицензию, если мое ружье где-то всплывет в связи с грабежом или, не дай бог, убийством. Оно в чехле брезентовом на стене в сенях висело столько лет, и никому не нужно было, а тут… — Он развел руками.

— Мы сразу и не кинулись его искать, — встряла в разъяснение мужа хозяйка, — чехол-то так и остался висеть. Его набили бумагой, чтобы объемнее выглядел, и на место повесили.

— А когда, по-вашему, это могло произойти? В какой момент? — обернулся к ней Гуров. — Ведь чтобы снять ружье, вынуть его, набить бумагой и спокойно уйти, нужно время. Значит, вор мог воспользоваться случаем, когда никого на даче не было.

— Ах, да это и ночью можно было сделать, — покосившись на мужа, ответила женщина. — У меня дети ночью в туалет на улицу летом бегают, вот я и не закрывала никогда входную дверь. Замок высоко для младших — не достают, — пояснила она. — Вот эту, — она указала на внутреннюю дверь, — на крючок закрывала, и все.

— Лень было вставать, так и скажи, — проворчал на нее муж.

Проворчать проворчал, но глаз на нее не поднял, знал, что тоже виноват — хранил ружье не в сейфе, который, собственно, и был у него — стоял в спальне.

— А что же собаки? Они-то отчего шум не подняли? Вы же сами говорили, что на ночь их из вольера выпускаете на двор, — вздохнул Гоша. Он, по всей видимости, уже задавал охотнику и его жене этот вопрос, но решил еще раз спросить при Гурове и Улямове.

— Да че собаки, они ведь не охранные, они охотничьи, — стала оправдываться жена Петренко.

— Ты не юли, — оборвал ее муж. — Так и скажи, признайся прямо, что не каждый раз их выпускала, — цыкнул на нее муж. — А я тебе говорил, что им нужно разминаться. Вольер-то маленький. Вот и результат. — Он отчего-то показал на Гурова и Улямова.

— Ну, положим, результат получился не из-за собак, — улыбнулся Лев Иванович, — а из-за неправильного хранения оружия. Но вы мне вот что скажите — кто у вас на подозрении? Кто мог украсть ружье? Наверняка тот, кто знал, что оно у вас висит в сенях. Не случайный же воришка это был. Как я понял, больше ничего из сеней не пропало. Правильно?

Лев Иванович опять посмотрел на хозяйку.

— Нет, ничего не пропало, — подтвердила та и добавила, с укором глядя на мужа: — А украсть ружье и дружки твои, собутыльники, запросто могли.

— Ты моих друзей не трожь! — взвился Петренко. — Они мужики что надо — чужого никогда не возьмут, а для меня так и последнюю рубаху отдадут.

— Ага, как же! Держи карман шире. А кто у тебя две тысячи еще в прошлом году занял и не отдал до сих пор? Небось твой закадычный дружок Роман Орленок?