Книга Жизнь под обрез [сборник], страница 81 – Николай Леонов, Алексей Макеев

— Если хотите, то я за вами приеду. Скажите, где вы находитесь, и…

— Нет, я сама приеду, — после некоторой паузы ответила Рашевская, и Гуров услышал, как она кому-то шепчет: — Это полковник Гуров. Мне нужно срочно поехать к ним в управление.

— С кем это вы там разговариваете? — с подозрением спросил Лев Иванович.

— А это… Это Игорь Владимирович со мной тут… Мы с ним обсуждали кое-какие вопросы относительно магазинов Полины, — нехотя призналась Рашевская.

— Ну хорошо. Через полчаса я вас жду у входа, — ответил Гуров и теперь уже сам первым отключил телефон.

«Похоже, что Рашевская нашла себе утешителя. Кто же в половине восьмого утра обсуждает не по телефону, а при личной встрече деловые вопросы? Не рановато ли для начала рабочего дня?» — с усмешкой подумал он, глядя на циферблат.

Как ни переживал Лев Иванович, но Рашевская все-таки приехала. В кабинете Улямова было пусто, но как только Гуров ввел туда Лину Савельевну, вошел и Тамир Васильевич. Он поздоровался и отозвал Льва Ивановича в сторону.

— Гоша поехал к ней в магазин, — прошептал он, кивнув в сторону Рашевской. — Как только все узнает, то сразу приедет в управление. Я созвонился с Гейнцем. Арнольд Францевич обещал помочь с банковской картой Баевой. Узнайте у Рашевской, в каком банке Баева ее открывала, чтобы можно было быстрее найти.

Лев Иванович кивнул и обратился к Рашевской:

— Лина Савельевна, вы не в курсе, в каком банке у Полины Алексеевны был открыт счет?

— У нее, кажется, две карты. Одна карта Сбербанка, а вот вторая… Не помню, или ВТБ, или Тинькофф. По первой она все время оплачивала покупки, а вот вторая у нее была рабочая — для расчетов с налоговой, кредиторами, для оплаты товара и прочих бизнес-моментов.

— Ага, понятно. Спасибо, — поблагодарил Улямов и быстро вышел.

Рашевская проводила его удивленным взглядом, потом села и спросила Гурова:

— Так что вы хотели мне показать?

— Лина Савельевна, сначала давайте с вами поговорим, — Гуров сел напротив нее. — Вчера вы по телефону сказали мне, что совсем запутались. В чем вы запутались? Поделитесь. Возможно, что вместе мы сможем распутать веревочку.

— Я разве так сказала? — попробовала сделать удивленное лицо Рашевская, но у нее не очень хорошо это получилось.

— Да, после того как я сообщил вам, что Иван Баев застрелился, именно так вы и сказали.

— Может, я и сказала так, но я этого не помню, — Лина Савельевна затеребила в руках края своего газового шарфика, который был у нее на шее. — Я так расстроилась из-за ужасной смерти Ивана, что…

— Ну хорошо. Не помните, и ладно, — не стал настаивать Лев Иванович. — Тогда давайте вернемся с вами к нашему давнему разговору, и вы мне все-таки ответите, зачем и по чьей просьбе вы звонили жене Игнатова и сказали, что у Владимира Владимировича есть любовница.

Рашевская растерянно посмотрела на Гурова. Она явно не ожидала, что ей вновь будет задан этот вопрос.

— Но… Но я ведь уже отвечала вам, что сама позвонила, потому что решила подставить Полину. Хотела вернуть себе Владимира.

— Да, я помню, что вы мне об этом говорили. Но согласитесь, что ваш поступок не совсем логичен. Вы ждали полтора года… Именно столько длилась связь вашей подруги с Игнатовым. Ждали полтора года, когда можно было это сделать сразу, как только он вас оставил. По горячим, так сказать, следам. Вы ведь тогда были в обиде на Полину Алексеевну. Так? Так, — сам же и ответил на свой вопрос Лев Иванович. — Потом, как утверждают свидетели, вы с Баевой помирились. Правильно?