Книга Петля для сыщика, страница 71 – Алексей Макеев, Николай Леонов

— Ее фамилия случайно не Петрыкина? — прервал его Лев Иванович.

— Ага, значит, и ты на нее вышел! — оживился Крячко.

— В телефоне Марины были два безликих контакта. Мы их пробили, и оказалось, что оба они зарегистрированы на Петрыкину Альбину Аркадьевну. Я спросил тебя о ней, просто ткнув пальцем в небо. На всякий случай.

— И угадал! А это значит, что нам нужно будет проверить, что это за организация. Правда, наши ребята из технического еще работают с ноутбуком. Так что, может, еще что-то интересное найдут.

— А еще мне пришла вчера в голову одна мысль. И пришла она после того, как я вчера в нетбуке Марины Мартыновой нашел на ее рабочем столе две скачанные заметки или, если хочешь, новости. Сейчас я с тобой своей мыслью буду делиться, — сказал Гуров.

— Давай, — одобрил Крячко.

— А новости такие. Где-то на просторах интернета Марина нашла две небольшие заметки, в которых рассказывается о двух молодых женщинах, которые покончили с собой. Обе они были из состоятельных семей, и обе сначала числились в пропавших без вести. А потом их находили мертвыми. Но без следов насилия. Экспертиза показывала, что обе самостоятельно ушли из жизни. Одна из них утопилась, спрыгнув с одного из мостов в Москву-реку, а вторая повесилась в гостиничном номере.

— Думаешь, что это навело ее на мысль о единственном выходе из ее собственной ситуации?

— Может, и так, — кивнул Гуров. — Но я вот что думаю. Эти заметки у нее появились на рабочем столе не просто так. Даже если она и искала способ ухода из жизни, зачем бы она стала скачивать эти новости в отдельный документ и размещать на рабочем столе? Судя по дате, документ был создан уже после того, как Марина перестала отвечать на звонки родных. Поэтому можно сделать вывод, что она специально давала подсказку тем, кто будет расследовать ее смерть. То есть нам с тобой. Ну, или Зайченко.

— Жалко, что у нас нет его ноутбука, — с досадой сказал Станислав. — Наверняка там были все данные, которые Игорь успел раздобыть, расследуя сначала исчезновение, а затем и самоубийство Марины. Ты прав. Он наверняка знал, что она мертва, и хотел найти доказательство, что ее довели до самоубийства шантажом.

— Может, он даже успел узнать, кто был шантажистом, раз его решили убрать, — кивнул Гуров. — Но нам это пока неведомо, и вот что я предлагаю. Надо бы проверить эти два случая с самоубийствами. Очень уж они похожи на случай с Мартыновой.

— Фамилии женщин известны? — спросил Крячко.

— К сожалению, нет. Там только инициалы. Но оно и понятно. Если женщины из семей, которым нежелательна публичная огласка, то это вполне понятно. Так что кто эти суицидницы, нужно будет уточнять нам самим. У нас есть даты выхода новостей о смерти — от них и будем отталкиваться.

— Есть что-то еще, что может дать нам подсказку?

— У меня, кроме того, что я тебе уже рассказал, пока ничего существенного нет. А у тебя?

— У меня все, что я нашел, упирается в этот психологический центр. Хотя, может, он тут вовсе и ни при чем. Марина чувствовала, что больна, и просто пыталась предпринять какие-то шаги для лечения. Идти к профессиональному психотерапевту со своими проблемами она, по всей видимости, боялась. Опасалась, что об этом узнает ее отец, боялась напугать его. Ведь тогда получалось бы, что его единственная дочь унаследовала болезнь от матери, а это сильно бы расстроило Мартынова.