Книга Горячий танец смерти [сборник], страница 76 – Николай Леонов, Алексей Макеев

— Мне вас рекомендовали… — улыбнулся в ответ Гуров. — Ваша соседка снизу.

— Перепелиха, — понимающе кивнула Протасова.

— Что? — не понял Лев Иванович.

— Фамилия у нее Перепелкина, — пояснила соседка и как была, в тапочках и теплом халате, вышла на площадку и стала закрывать дверь квартиры на ключ. — Болтливая, надо сказать, особа. Выдумает вам того, что вы и вообразить не сможете. Хорошо хоть ума у нее хватило — меня посоветовать, — ворчала Протасова, неторопливо спускаясь по лестнице.

— А вы сами кого можете мне порекомендовать из соседей, которые бы хорошо знали ребят из…

— Да кто их знал?! Никто их хорошо и не знал, — оживилась Мария Семеновна. И встала как вкопанная посредине лестничного пролета. — Я вот как вам скажу — в нашем подъезде никто никого не знает. Все живут в своих квартирах, как в норах. Даже пенсионеры. Раньше, помню, на лавочках старушки день-деньской сидели и за жизнь говорили или обсуждали новости разные. Старички и мужики в домино или в покер за столом резались день-деньской. А теперь, — женщина показала рукой в сторону улицы, — вы хоть одну старушку во дворе видели? Или хотя бы лавочку, не говоря уже о столике? Видели, я вас спрашиваю?

— Нет, — честно ответил Гуров, — не видел.

— Так что же вы тогда хотите? Никто и ничего вам об этих ребятках не расскажет.

— А вы тоже ничего о них не знаете? — закинул удочку Лев Иванович. — Может, что-то интересное, когда в окно смотрели, видели?

— Я? — усмехнулась Протасова. — Я много чего вижу. Я — инвалид и из дома редко выхожу. Почки, знаете ли, у меня больные. Так что возле окна, можно сказать, я и живу все время. Телевизор у меня есть, но его ведь надоедает смотреть. Да и передачи нынче все ж не те. Не такие интересные, как были прежде. Вот я у окна и сижу — вяжу чего-нибудь, а потом продаю через Перепелиху ее подружкам, родне или ее коллегам по работе.

— Хорошее дело, — одобрительно проговорил Гуров, чтобы хоть как-то заслужить внимание Протасовой и перевести разговор на интересующую его тему. — А этих ребят вы тоже частенько наблюдали из окна, я так понимаю.

— Я их давно заметила, — кивнула Протасова и стала спускаться по ступенькам. — И Перепелкиной я говорила, что очень уж они мне подозрительны. А она не верила. Говорит мне — да что ты, они такие милые, воспитанные, и сумку мне помогали донести до квартиры, и всегда здороваются, и вообще такие внимательные ребята. А вот вы мне скажите тогда, где эти ребята работают, что почти постоянно дома сидят и только к ночи ближе уходят? — с прищуром и искоса глянула она на Гурова и ухмыльнулась.

— Ну, у людей ведь разные смены бывают, — осторожно заметил Лев Иванович. — Некоторые и в ночь работают.

— Работают, — согласилась Протасова. — Но ведь не каждый же день. Уж я-то знаю, работала и посменно, и всяко-разно. Меня с толку не собьешь. Я видела, когда они в магазин едут и как неизвестно куда на полдня из дому уходят. А вернее, уезжают. Но это в основном парни. А девушки — те так и вовсе в основном только вечером выходят. Ну, разве что по выходным в магазины ездют… — задумчиво добавила она. — А так — садятся вечером, часов в девять, все в одну машину — и фьють… Только их и видели до утра.

Тут соседняя дверь открылась и вышла Перепелкина. Увидав Марию Семеновну, она обрадовалась: