Книга Кто-то третий [сборник], страница 98 – Николай Леонов, Алексей Макеев

— Не взял бы, — согласился Крячко. — Думаю, что он очень тщательно подбирал человека на эту должность, и в голове Аграновича на тот момент вполне сложился образ претендента, которого он искал.

— Да! И он взял бывшего майора полиции Кириллова. Человека честного, человека, который ушел из органов не по профессиональной непригодности. Зная эти его черты характера, моральные принципы и профессиональные качества, Агранович все же взял его. Значит, он и не предполагал вовлекать начальника службы безопасности в свои преступные схемы, если они у него были, в свои аферы и нечестные коммерческие дела, потому что Кириллов отказался бы его покрывать.

— Логично, — снова кивнул Стас. — К тому же убийство человека — всегда дело непростое. Мало кто, если он только не душевнобольной, решится на такую крайность без особой нужды. Убив, ты, конечно, прячешь определенные концы в воду, убираешь навсегда свидетеля или конкурента, просто опасного для тебя человека, но, вместе с этим, ты получаешь другую уйму проблем. Следы преступления надо скрыть, от тела избавиться, свои мотивы тоже надо тщательно скрыть, как и контакты с этим человеком. И не всегда «овчинка стоит выделки». Иногда убить — это только усугубить ситуацию. Агранович вращался в таких кругах, где все это явно понимали. Там не наркота и не бомжи, там своего рода криминальная элита вращается.

— Все правильно, — устало вздохнул Лев. — Получается, если Кирилов был честным человеком, то его убивать было не за что. А раз убили, то либо он был нечестен и помогал в криминальных делах Аграновича, либо должно быть еще какое-то объяснение.

— Может быть, даже очень простое объяснение, — заводя мотор, отозвался Крячко. — Убить могли не за участие в криминальных делах, а, наоборот, за отказ в них участвовать. Или, вообще, по ошибке.

— Ладно, Стас, давай с тобой поступим следующим образом. Ты занимайся убийством Аграновича, возьми на себя целиком этот агрохолдинг, а я постараюсь разобраться в Кириллове. Что он был за человек, подниму дело о его убийстве. Кто знает, может быть, на каком-то этапе мы с тобой снова сойдемся в одной точке, когда выяснится, что эти дела связаны между собой. Ставь меня в известность о том, как движется твое дело, каждый день.

Мария ждала мужа. Так было почти всегда, если только они не договаривались, чтобы она не вставала встречать его, потому что у нее завтра у самой трудный день, и надо рано вставать. Щелкнул замок, квартира мгновенно окутала Гурова еле заметными, но такими уютными и родными запахами. Мария вышла в халатике, в накинутом на плечи большом цветном павлово-посадском платке, который они купили ей этой весной.

— Привет! — Она оперлась плечами о косяк двери и, кутаясь в платок, смотрела, как муж снимает ботинки, обувает домашние тапочки. — Ужинать будешь?

— Буду, моя хорошая. — Гуров подошел к жене и поцеловал ее в волосы. — А ты будешь сидеть напротив и сокрушенно вздыхать, разглядывая мои исхудавшие щеки, впалый живот?

— Буду сидеть и вздыхать буду, но только по другому поводу, — пообещала Маша. — Вот так бы стояла и смотрела на тебя, когда ты переобуваешься. Нет ничего приятнее, чем смотреть на сильного мужчину в домашних тапочках. Знаешь, какой в этом символ? Укрощенная сила, вот какой. А раз я жена, и ты в нашем доме в тапочках, значит, эта сила укрощена мной! Как тебе мысль?