Книга Улика из пепла, страница 3 – Николай Леонов, Алексей Макеев

Правда, на последний вопрос криминалисты нашли ответ. На обгоревшем теле они сумели найти обширную гематому на затылке. То есть можно было предположить, что Олега Коршунова кто-то ударил, так что он потерял сознание. Но никаких следов этого человека в машине не обнаружили: ни грязи от подошв, ни ворсинки ткани на сиденье, ни отпечатков пальцев на дверных ручках и панели управления. Он был словно призрак: вплыл в кабину, стукнул водителя, здоровенного мужика, так, что тот полностью отключился, потом, не поднимая капота, вызвал искрение проводов, дождался, пока машина загорится, после чего неспешно выплыл наружу…

Призраков, как известно, не привлекают к ответственности. Вот и майор Березкин решил все эти проблемы старым проверенным способом — он не стал открывать уголовное дело по факту гибели Олега Коршунова. В своем заключении майор написал, что владелец двух таксопарков погиб в результате совпадения двух факторов — охватившего его недомогания и неисправности автомобиля, которая привела к возгоранию.

— Вот бред! — воскликнул Лев Гуров, прочитав эту информацию. Но воскликнул тихо, еле слышно, так что его друг Крячко ничего не услышал и продолжал спать. А Гуров стал размышлять о том, какие шаги им двоим надо будет предпринять после прибытия в Егорьевск. Когда список действий стал подходить к десяти пунктам, сыщик понял, что может что-то забыть. Тогда он достал блокнот и все надуманное записал.

Ему осталось еще полчаса на то, чтобы немного поспать. Последней мыслью, которая пришла к нему перед сном, была такая: «Открытого противодействия со стороны местных коллег нам ждать, думаю, не следует. Но и помощи со стороны этого майора Березкина и остальных мы тоже, скорее всего, не дождемся. Надеяться нужно только на себя, на свою смекалку и интуицию». С этой мыслью он и заснул.

Когда около часа ночи оперативники заселялись в гостиницу «Малахит», Гуров выяснил у дежурного администратора, что гостиница до недавнего времени принадлежала тому самому Вячеславу Угрюмову, смерть которого друзья приехали расследовать.

— А теперь кто хозяин гостиницы? — спросил Гуров.

— Я точно не знаю, но думаю, что жена Вячеслава Всеволодовича, — отвечал портье. — То есть теперь надо говорить не «жена», а «вдова». Ирина Михайловна ее зовут, ее в нашем городе все знают.

— А что за человек был ваш хозяин? — продолжал интересоваться сыщик.

Портье пожал плечами:

— Трудно сказать. О покойных ведь не принято плохо говорить. А так… Деловой человек. Во всем деловой.

— То есть и в жаргонном смысле тоже «деловой»?

— Ну, можно и так сказать.

— Я правильно понимаю, что разговаривать с ним было непросто?

— Правильно понимаете. Вячеслава Всеволодовича о чем-то просить не стоило. Чтобы зарплату прибавили или там служащих побольше наняли, а то нагрузка больно большая, — о таких вещах не стоило говорить.

— Понятно, — кивнул Гуров, и они с Крячко поднялись на свой восьмой этаж. Тут обнаружился странный психологический феномен: Крячко, который успел почти два часа поспать в самолете, валился с ног от усталости, а Гуров, вздремнувший всего полчаса, был не прочь поговорить, обменяться мыслями по поводу предстоящего расследования. Однако Крячко ничем меняться не хотел, так и пришлось Гурову отложить разговор до утра.