Книга Камни раздора [сборник], страница 181 – Николай Леонов, Алексей Макеев

Парень поднял голову и вопросительно посмотрел на опера.

— Да. А вы кто?

— Я из полиции, — Крячко показал удостоверение.

Костя мельком глянул и спросил:

— Вы про Витька хотите спросить?

— Да. С его приятелями я уже поговорил, теперь вот с тобой хочу.

— Да вряд ли я вам что-то такое скажу, — парень пожал плечами и выбросил окурок. — Сам только с полчаса как узнал.

— Ребята сказали, ты в тот вечер был у Витьки.

— Ну да. Только я рано ушел, где-то после десяти. Мне на пары сегодня к половине девятого надо было.

— Я тебя не задерживаю? — спохватился Стас.

— Нет. Нас с этой пары пораньше отпустили, у меня еще минут тридцать есть.

— А ты Вите в тот вечер больше не звонил?

— Звонил. Где-то после полуночи.

— Зачем?

— Да я как пришел, спать завалился. Я ж недалеко там живу. А потом проснулся, как подскочил. Мне показалось, что я у Витька студенческий забыл. Позвонил ему, тот пообещал посмотреть и перезвонить. Но так и не перезвонил. А, погодите, — Костя пощелкал пальцами. — Витек тогда сказал что-то типа. «Погоди, мне в домофон звонят, я перезвоню». И все.

— Значит, ему в домофон звонили?

— Ну да. Он так сказал.

— Студенческий-то нашел?

— Нашел. Я его в рюкзак кинул, хотя обычно в куртке таскаю, в кармане.

— Костя, а когда ты звонил, Витя не сказал, гости у него еще сидели или разошлись?

— Разошлись. Я спросил, типа еще бухаете, а он такой: нет, все уже ушли, а я кино смотрю. Ну и я как раз попросил его посмотреть студенческий.

— Ясно. Слушай, Костя, а в вашей компании не мелькал такой мужик постарше вас, лет тридцати, невысокий и худой?

Парень призадумался и вытащил еще одну сигарету.

— Не помню. К Витьку точно не приходил.

— Может, где-нибудь в баре, в кафешке?

— Так-то может быть. Витька мог с кем-нибудь затусить, кто постарше. Но так, чтобы кто-то у него постоянно зависал, как мы… Нет, такого не было.

— А не припомнишь, когда вы в спортбаре сидели, что за мужик к нему подсел тогда?

— В спортбаре? — переспросил Костя.

— Да.

Он снова помолчал.

— Ну был там какой-то чувак постарше. Они с Витьком трепались так, ни о чем. Этот хрен рассказывал, как на какие-то матчи в шестнадцать лет ходил, и тому подобную лабуду. Я особо не прислушивался. Витек тогда его пивом угостил, они поболтали, потом этот мужик свалил. И все. Я его первый и последний раз тогда видел. Если бы он у Витька появился, я бы точно запомнил.

— А не помнишь, как его звали?

— Да точно не скажу. Как-то просто. Саня или Серега… Как-то так. Я же говорю, я его плохо запомнил. Но действительно, мелкий такой был и худой. Небритый вроде, в какой-то темной кофте и шапочке.

Костя смачно затянулся и вопросительно посмотрел на опера.

— А что, это он Витька?..

— Либо он, либо кто-то из его знакомых.

Парень крепко выругался.

— Ой, извините, — тут же поправился он.

— Извиняю. Ты Витька давно знал?

— Да, еще со школы. Его родители раньше жили в одном доме со мной. Мы туда переехали, когда я в старших классах учился. Тогда и познакомились. Потом уже они переехали куда-то в другой район, но тоже в центр. А где-то с год, наверное, назад предки Витьку эту хату купили в новостройке. Батя у него, правда, вредный мужик, но ко мне относился нормально. А матушка — та попроще.

Это уж точно, мысленно согласился Станислав.

— А какой Витька по жизни был?

— Еще проще. Знаете, про мажоров говорят, что они перед всеми задирают нос. Так вот Витек никогда не задирал. Его самого в школе некоторые шпыняли за это. Но Витька был открытый, свой парень в любой компании.