Книга Камни раздора [сборник], страница 90 – Николай Леонов, Алексей Макеев

Наконец он преодолел свое оцепенение, открыл калитку — и сразу отошел в сторону, словно у него там было неотложное дело. Причина была та же: управляющий не хотел встречаться с Юлией Аркадьевной. «А ведь теперь многие будут себя с ней так же вести, — подумал Гуров. — И даже если она не сядет в тюрьму, окажется в полной изоляции».

Управляющий не хотел встречаться с прибывшими, но Гурову нужно было его кое о чем предупредить. Поэтому он окликнул его.

— Игорь Сергеевич! — позвал он.

И когда управляющий подошел поближе, сказал:

— Вы калитку не запирайте. Сейчас еще должен приехать Юрий Вадимович с вашей дочерью.

— Вот как? — обрадовался Безруков. — Юрий Вадимович приедет? И Ксюша? Это хорошо! Только как же…

Он хотел сказать: «Как же он будет общаться со своей матерью после всего, что случилось?» — но не мог выговорить этих слов.

— Посмотрим, как у него это получится, — ответил Гуров на вопрос, который так и не был задан. — Посмотрим…

Пока он разговаривал с управляющим, группа оперативников, сопровождавшая задержанную, ушла вперед, к дому. Однако капитан Соловьев, оставшийся за старшего, не решался войти в дом без Гурова. Он, как и управляющий Безруков, не знал, как себя вести в этой ситуации.

И эта задержка перед домом, как потом оказалось, была очень кстати. Потому что в этот момент у капитана зазвонил телефон. Он выслушал сообщение, шагнул к Гурову и тихо сказал ему на ухо:

— Только что звонили из ГАИ. Они остановили джип, который вел человек, по описанию похожий на нашего «слесаря». Однако машину они остановили, а вот задержать водителя не сумели. Водитель джипа сбежал.

— И что, это все случилось только сейчас? — удивился Гуров. — Как же так? Ведь этот человек сбежал от нас несколько часов назад! Где же он был все это время?

— Нет, тут все по-другому выглядит, — стал объяснять Соловьев. — Вот как они мне описали ситуацию. Они задержали джип на посту возле поселка Богатырь еще три часа назад. И тогда же водитель джипа сбежал. И все эти три часа они пытались исправить свой огрех и своими силами задержать беглеца. И только теперь убедились, что полностью потеряли его след, не знают, где он находится. Вот они только теперь мне и позвонили.

— Понятно… — протянул Гуров. — Значит, они не знают, где сейчас может находиться «слесарь»?

— Нет, не знают, — отвечал капитан. — Но ведь и мы тоже этого не знаем. Надо объявлять его в федеральный розыск. Только как это сделать? Мы ведь не знаем ни его имени, ни года рождения… У нас даже фотографии толковой нет.

— Тут, капитан, ты сильно ошибаешься, — заметил Гуров. — Все эти данные, которые ты перечислил, у нас есть — и имя, и возраст, и фотография.

— Откуда же эти данные взялись? — удивился Соловьев.

— А вот мне их только что из Москвы сообщили, — объяснил Гуров. — Так что мы все знаем про нашего беглеца. В том числе я, кажется, знаю, куда он направился, когда сбежал от гаишников в поселке Богатырь. Сколько времени, говоришь, прошло с его бегства — три часа? Значит, еще не поздно. Значит, нам пора разворачиваться и идти назад, к землянке.

— К землянке? — удивился Соловьев. — Но зачем?

— Затем, что именно туда, в убежище прекрасной Юлии, поспешит наш донжуан, — объяснил Гуров. — Значит так, капитан, слушай мою команду. Задержанную мы оставим здесь, в усадьбе. Но не одну: кто-то из сержантов будет ее сторожить. Думаю, на эту роль подойдет Молчунов. Запрем ее где-нибудь в подвале… Вот мы сейчас Игоря Сергеевича спросим, в каком подвале ее лучше запереть.