Онлайн книга «Смертельный звонок [cборник]»
|
Ведь, как выяснилось, во всем виноваты не те, которые «высоко сидят», кого «хватит кормить», даром разбазаривая народные деньги, а условный среднестатистический гражданин Вася, который по своему собственному головотяпству разнес полквартиры, чуть не угробил жену и сам же отправился к праотцам. На этом публику долго не удержишь, кому приятно, когда собственным портретом глаза колют? Журналисты расползались, зато Станислав вернулся из толпы очевидцев довольный и с добычей. Уловил-таки Крячко в свои сети кого-то осведомленного. Выражение лица у него такое, как у удачливого рыбака. — Что, не взрыв газа? В порядке газовое хозяйство? И вообще, самогонщики то есть сами виноваты? — уточнял он, ухмыляясь. — Типа расходитесь, ничего интересного? — Между тем интересно, и весьма? — подбодрил Лев Иванович. — А пойдем, Лева, глянем. Если не брешет глава Рокотов, то там что должно быть: отлетевший змеевик, рванувший бак, бочки с бражкой… Зубков влез, твердо заявил: — Нет там ничего. И быть не может. — О, смотри-ка, отмылся и посмелел, — одобрил Крячко, — и язык развязался? Ну не томи, излагай, излагай. — Поведай, откуда уверенность? — подхватил Гуров. — Или не пили вместе — значит, трезвенник? — Пили мы вместе сызмальства, и не раз. А уверенность оттуда, что даром свой хлеб не ем, — запальчиво огрызнулся участковый, — я тут все самогонные аппараты в лицо знаю, получше собственного отражения. — Прямо везде? — В поселке и в окрестностях! Сделав такое по-своему сильное заявление и тотчас застеснявшись, Сергей снова замолчал, однако Лев Иванович заметил: — Молодец, только давай не останавливайся и давай уж без сердца. — Если что знаешь — нехорошо скрывать, — напомнил Крячко. — Надо говорить. Или снова какие-то темные тайны личности? — Ой, все, — буркнул Зубков, — понял я, понял. Не газ это. И не самогонный аппарат. Врет Рокотов. Пиво Романов потреблял, и то лишь недавно снова начал, прячась ото всех. Нинка с той стороны канала с разливайки контрабандой таскала. Крячко удивился и заинтересовался: — С чего работяге стесняться пиво пить? Зубков, вздохнув, неохотно пояснил, что родительница погибшего растила его одна после того, как папу выгнала из дому за пьянку: — Дениске стыдно употреблять было. — Еще и стеснительный работяга! Интересно. Но, может, супруга не прочь, как насчет самогоночки? — не отставал Крячко. Однако Зубков стоял насмерть, отстаивая непорочный облик своих друзей детства: — Никак. По молодости все пили, теперь все и завязали… — И Нина? — И Нина. Завязала наглухо и давно. Вроде бы ничего не сказал Крячко, но что-то неприемлемое увидел лейтенант в лице полковника и немедленно возмутился — правда, строго в рамках субординации: — Да что вы, в самом деле. Мне не верите, а Рокотову этому дурацкому — пожалуйста? А он врет! Выборы на носу, вот он и корчит из себя правдоруба, с народом васькается: видите, все под контролем, очистим наши стройные ряды от пьяниц и прочее. «Что-то он утомил меня», — подумал Лев Иванович и, уточнив: — У тебя все? — обратился к Крячко: — Пойдем, Станислав Васильевич, такое мнение есть, что тут ловить нечего. Пусть товарищ участковый пока повспоминает, зачем названивал занятому человеку, которому не до него. И, отвернувшись от вспыхнувшего, заалевшего Зубкова, пошел в подъезд. |