Книга Усадьба заложников, страница 158 – Николай Леонов, Алексей Макеев

Крячко позвонил Гурову в тот момент, когда тот уже ехал домой.

– Ну как? – сразу откликнулся напарник.

– Это Ярцев слил Нелли и раздавал ее телефон. Это была его своеобразная месть, правда, он уже и сам за давностью лет путается за что. Склоняюсь к тому, что ему выделили слишком маленькую роль в этой афере, вот наш Мальчиш-Плохиш немного обиделся. Но неожиданно тандем Казинидисов неплохо прославился. Они работали над сложными и достаточно щекотливыми проектами в качестве консультантов. Как мы с тобой и предполагали. Нелли стояла у руля, а Казинидис был лицом команды. Как только они начали работать в этой области, Нелли перестала приносить пользу своему куратору. Украшениями она тоже больше не занималась.

– Работали так они последние пять-шесть лет, да? – предположил Гуров.

– А откуда ты знаешь? Ярцев назвал примерно такое же время, – удивился Крячко.

– Пришли отчеты от Орлова по ювелирным домам. Не знаю, на кого и как он надавил, но примерно в это время Нелли перестает работать как дизайнер. Скорее всего, на них с мужем действительно давили, и Нелли решила полностью посвятить себя этому делу. Список клиентов есть?

Крячко замялся:

– Есть, но к делу не пришьешь. Реальных доказательств нет, все из серии «Одна бабушка на скамейке у подъезда рассказала».

– Это самый достоверный источник, – улыбнулся Лев Иванович. Он не сомневался в том, что Крячко найдет способ выжать имена клиентов из Ярцева. Нужно было только знать, как надавить и через кого.

Даже если ты директор ювелирного завода на Урале, всегда найдется тот, с кем ты не захочешь ссориться.

А за многие годы работы в Главке напарники тоже обзавелись такими знакомствами.

Крячко отправился отсыпаться, а Гуров решил немного подумать. Он остановил машину около небольшого парка, рядом с их домом. И вышел.

Москва зимой в центре – не самый красивый город, хотя снег и яркое синее небо ей, несомненно, идут. Но снег быстро становится серым от грязи, а небо опускается тяжелыми стальными тучами, чуть придавливая крыши домов.

Лев Москву любил. Но сейчас перед ним вместо снега, искрящегося под светом фонарей, играли гранями бриллианты.

Нутром он чуял, что дело не в новых клиентах Казинидисов.

И не в бриллиантах. Они скорее дорожка. Ниточка из клубка Андромеды, которой Нелли проложила дорогу.

Гуров взял палочку и начертил вопросительный знак на снегу.

– Если бы я решил работать в ювелирном бизнесе, притом работал бы не с обычными самоцветами, а именно с алмазами и бриллиантами, то первым делом я бы сделал что? – спросил он сам у себя. И сам же себе ответил: – Нашел бы правильных поставщиков сырья.

– Ты все-таки притащил доску! – Зевание и недосып после дороги не помешали Крячко возмутиться.

– Я решил, что нужно как-то украсить наш кабинет, – сказал Гуров и улыбнулся. – Кстати, вот тебе еще информация для размышления. Капибара по заказу неизвестного, скорее всего, устроил еще один взрыв. Сегодня утром в оперативных сводках прошла информация, что при попытке угнать машину тачка взорвалась. На одной из стоянок, угадай где?

– Только не говори, что в Кремле.

– Ты почти угадал, мой друг. Очень близко. На Волхонке. Недалеко от стоянки служебных машин Кремля.

– Императорские конюшни. Так там же просто так машину не оставить.

– Скорее наоборот. Если знать, где оставить, и очень дорогую машину, не вычурную, а именно дорогую и качественную, то никто не будет задавать никаких вопросов. Стоит себе такая машина, ценой как две квартиры где-нибудь на окраине, и раз стоит, то, значит, по делу стоит. И вот незадача. Сегодня утром машина взорвалась. Ювелирно так. Аккуратно. Даже соседние машины почти не пострадали. Ну, вылетело одно окно в подвале рядом.