Книга Артефакт с темным прошлым [Сборник], страница 95 – Алексей Макеев, Николай Леонов

Но – шах и мат этим четверым с их оружием! – из «Соболя» тут же молниеносно десантировались шестеро спецназовцев, которые в считаные секунды обезоружили и уложили деморализованных здоровячков на асфальт, защелкнув на их запястьях наручники.

– Вскрывайте дверь и начинайте выгрузку фургона! – оглянувшись в сторону грузчиков, которые с интересом наблюдали за происходящим, скомандовал Гуров.

Но в этот момент произошло нечто шокирующее. Внутри фургона раздался грохот, он вздулся, его бока повалились вправо и влево, а в небо взвился столб огня и дыма. Из развороченного «брюха» фургона во все стороны полетели какие-то обрывки, осколки, ошметки, скорее всего, остатки разнесенных вдрызг экспонатов. Если бы не устояла задняя стенка, всех, кто стоял позади нее, могло бы разом прихлопнуть. Директорша музея, которая начала было очередной гневный спич о «ментовском и фээсбэшном произволе», дико заверещав, метнулась прятаться в кабину «Майбаха».

Стас, одним прыжком подскочив к «хрупкому», левой рукой схватил его за грудки, а правой проверил карманы. Достав из правого кармана его штанов нечто похоже на пульт автомобильной сигнализации, он ткнул своей находкой в лицо отчего-то вдруг перепугавшемуся мужику и, резко тряхнув, жестко спросил:

– Это что такое? Это ты подорвал мину?

– Я не знаю, что это такое! Это не мое! – заголосил тот, пытаясь вырваться.

– Твое, твое! – с язвительной суровостью уведомил Вольнов, подойдя к ним. – Я видел, как ты сунул руку в карман перед самым взрывом. Документы! – потребовал он.

Как явствовало из паспорта, его владелец, Бахантошкин Ефим Генрихович, прописан в подмосковном поселке Ерофеево. Услышав их разговор, отряхивая с одежды какие-то мелкие лоскуты бумаги и тряпок, к ним подошел и Гуров. Лишь взглянув на задержанного, он строго поинтересовался:

– Бахантошкин? Тот самый, что был осужден за убийство медсестры «Скорой помощи»? Точно, точно, ты! Ты что же, уже на свободе? Что, это он взорвал боезаряд? Ах ты, скотина! Ты, мразь, понимаешь, что здесь могли погибнуть люди?

Позеленев, тот в ответ лишь пробормотал что-то маловразумительное, наподобие: «Я ни в чем не виноват». Достав наручники, Станислав защелкнул браслеты на руках Бахантошкина.

– Гражданин Бахантошкин, вы задержаны! – официально объявил он.

– Его надо будет проверить на причастность к убийству Махалина! Чую, это он его грохнул! – При последних словах Гуров достал из кармана свой телефон: – Сейчас уточним…

С кем-то созвонившись, он обернулся в сторону Стаса.

– Представляешь? – сердито рассмеялся он. – Информационщики нашли, что у этого «ни в чем не повинного» первый разряд по стрельбе из малокалиберного пистолета.

Бахантошкин, как видно, совсем раскиснув, лишь понуро съежился. Тем временем содержимое фургона занялось чадным пламенем, исторгающим в небо толстый столб черного дыма. Директорша музея, снова выскочив из «Майбаха», истошно запричитала:

– Боже мой! Все погибло, все пропало! Это вы во всем виноваты! Вы!

– Не надо дружить с мерзавцами, тогда и беды не будет! – набирая номер пожарной службы, бросил ей Гуров.

Вызвав пожарных, он созвонился с Орловым, наблюдая за тем, как шофер тягача, отсоединив его от прицепа, поспешно угнал машину на безопасное расстояние. Петр, услышав о случившемся, на некоторое время «выпал в осадок».