Онлайн книга «Мастер жестокости»
|
– Почему же некорректные? – колко парировала Вестерман. – Эксгумируйте и убедитесь сами: Мерецко на самом деле скончался от инсульта, Марин – от оторвавшегося тромба, Илясов – от инфаркта. Каждый организм индивидуально реагирует на гипогликемию, то есть резкое падение глюкозы в крови. – Вызванного?.. Она усмехнулась и принялась излагать, точно читая лекцию в школе для диабетиков: – Внутримышечное введение инсулина длительного действия. Поскольку этот препарат разработан для подкожного введения, для более постепенного усваивания и плавной коррекции уровня сахара в крови, то при введении в мышцу всасывание происходит быстрее. Уровень глюкозы падает довольно быстро, особенно при превышении дозы. Передозировка инсулина и у здорового человека может сопровождаться комой, помутнением сознания или его потерей. «Это правда, еще как вызывает. До сих пор в голове вата. Да, правильно говорят, все есть яд и все лекарство, дело в дозе». Вестерман скривила губы и закончила: – Ну а если в этот момент кому-то придет в голову сделать повторную инъекцию, то летальный исход практически гарантирован. – Откуда у вас эти опасные лекарства? Зоя удивленно подняла брови: – Что значит – откуда? Инсулин продается без рецепта, в аптеках, в специализированных магазинах. Лично мне выписывается бесплатно, по жизненным показателям, как инвалиду с соответствующим заболеванием. «Прекрасно устроилась. За счет государства свое здоровье поправляет, а заодно и благосостояние. Умеют люди устраиваться», – подивился Крячко подобной предприимчивости судебного пристава и задал следующий вопрос: – Каким образом вам удавалось входить в доверие к этим людям настолько, чтобы создать условия для инъекции? – Слово волшебное знаю, – немедленно ответила Вестерман, чуть заметно усмехнувшись, – личное обаяние. – Хорошо. Вы можете описать фрагменты кожных покровов, которые вы, по вашему утверждению, удаляли с трупов? Опишите эти фрагменты. – Мерецко: татуировка на животе, два слова по-английски, «фоллоу ми». Марин: свастика с правой стороны черепа. Родимое пятно у Илясова на… – Спасибо, хватит. Еще раз: вы утверждаете, что убивали лично? – Да. – В одиночку? – Да. – Сообщников назвать отказываетесь? – У меня не было сообщников. – А кто такой мастер Даня, от имени которого поступали заказы? – Это мой псевдоним, никнейм на площадке «Живых ремесел», хоть у них запрашивайте, – быстро ответила Зоя. – Хорошо. Вы принимали заказ на убийство гражданина Счастливого Даниила Олеговича? – Нет, это я отрицаю. Еще какие-нибудь вопросы будут? – вежливо осведомилась Вестерман. Установилось молчание. Гуров обдумывал дальнейшие действия, а Станислав Васильевич, глянув на рабочий стол, обратил внимание на две рамки. В одной было фото симпатичной, пусть и странноватой, девочки, прямо куколки, над которой как будто кто-то зло подшутил, лишив ее детского выражения на личике. «Такие только в фильмах ужасов показывать или про войну», – подумалось ему. Тут же стояло второе фото, точнее, рисунок, оправленный в рамку, по стилю очень схожий с тем, что висит на стене у Лилии. Только изображает не Кармен, а исключительно поганую крысу, стоящую на задних лапах, как хомо сапиенс, в пиратском платке на голове, в рваном мундире, с кривым мечом. Одной лапой она опиралась на человеческий череп и скалила зубы. И при этом, несмотря на прямо-таки зоологическую точность изображения, в мордочке крысы с легкостью угадывались тонкие черты лица главы райотдела судебных приставов. |