Онлайн книга «Криминальные гастроли»
|
– Да, припоминаю, – без энтузиазма отозвался Лев Иванович. – Это тот, который часто приходит к вам на репетиции и учит режиссера, как нужно ставить спектакли? – Он самый, – подтвердила Маша. – Он не только ужасно милый зануда, но еще и очень умный человек и заядлый театрал. У него дома огромнейшая коллекция и фотографий, и афиш по анонсам спектаклей не только московских театров, но и многих подмосковных. А еще у него феноменальная память на все, что касается театральной среды Москвы и Подмосковья. Начиная с актерских династий и заканчивая информацией, кто какую роль в каком спектакле сыграл, в каком это было сезоне, хорошо ли удалась ему роль, или так себе. Ну и все в таком же роде. И вообще, он до сих пор в курсе всех сплетен, интриг, новостей и других дел, которые сегодня творятся в среде театралов. Авенир Исаевич – очень шустрый старик, несмотря на то что ему уже девяносто лет! – Ну, Маша, ты мне прямо какой-то клад предлагаешь, – улыбнулся Гуров. – Осталось только пойти и выкопать. Думаешь, это твое доисторическое чудо поможет мне найти того, кто мне нужен? – Слушай, Лева, если бы я не была уверена, я бы тебе и не звонила, – обиженным голосом заявила Мария. – Давай я ему сейчас позвоню и поговорю с ним, когда он сможет с тобой встретиться. Он меня уважает и наверняка отзовется на мою просьбу. – Уважает, говоришь… – задумчиво пробормотал Гуров. – Понимаешь, Авенир Исаевич приверженец старой русской театральной школы и так же, как и я, не терпит всех этих современных новшеств, которые развращают вкус современного зрителя. На этой почве мы с ним очень даже ладим. Поэтому… – Ну, чем черт не шутит – звони своему Кацману, – решился Гуров. – На безрыбье и Кацман сгодится… – Не Кацман, а Карцман, – поправила Льва Ивановича жена. – Ты там смотри, не назови неправильно его фамилию! Или, не дай тебе бог, неправильно назвать его имя и отчество! Он дедуля хоть и не вредный, но весьма щепетильный и обидчивый. А уж если обидится, то все – это надолго. Зануда, одним словом. Но умная зануда, прямо как ты, – уколола жена и отключила связь. – Хм, – озадаченно проговорил Лев Иванович. – Станислав, я что же, и вправду зануда? – спросил он у входящего в кабинет Крячко. Тот резко остановился, не доходя до своего стола, и с подозрением посмотрел на Гурова: мол, что еще за вопросы такие странные ты, Лев Иванович, мне задаешь и к чему они с утра пораньше? Но потом Крячко сообразил и ответил: – А, понял! Это ты сейчас, наверно, с Машей разговаривал! Кроме нее, тебя вот так напрямую занудой никто не назовет. Не рискнет! Вообще-то ты, Лев Иванович, по моему мнению, не зануда, но очень уж ехидный иногда бываешь! И неизвестно еще, что хуже. Впрочем, прими это мое невольное признание за мой тебе комплимент. – Опера обидеть может всякий, – усмехнулся Гуров. – Потому что душа у него еще нежнее, чем у художника. Жена говорит, что я занудный, лучший друг – что ехидный. А ведь на самом-то деле я просто честный и неподкупный, аккуратный и деловой. Вот так вот! – Лев Иванович, ты чего это сегодня озаботился вдруг тем, кто и что о тебе думает? – поинтересовался Станислав. – Помнится, раньше тебя это интересовало не особенно. – Да вот, Маша нашла нам с тобой антиквариатный раритет в виде одного старичка по фамилии Карцман и говорит, что он единственный во всем мире, кто нам реально поможет найти наших артистов-аферистов, – ушел от прямого ответа Гуров, прошагал к своему месту и сел, сложив на столе руки в замок. – Дедушка, по словам Марии, обладает даром театрального критика и к тому же знает все и про всех в театральных кругах столицы и близлежащих городков. |