Онлайн книга «Легенда преступного мира [Сборник]»
|
– Она меня родила. – Не рожала она тебя, – отрезал Ректор, – на седьмом месяце она попыталась спровоцировать выкидыш, так ты и появился, с весом восемьсот граммов. Откачали чудом, спасибо врачам и моим связям, как сам видишь, с минимальными последствиями. – А она? – Вышвырнул я ее из дома. – Мою маму. – Существо, которое чуть тебя не убило. – Это моя мама была. Возможно, если бы ты проявил больше терпения, понимания, обошелся помягче… Ректор прищурился и со злостью сказал: – Помягче? Это кто говорит? Алкоголик, повесивший проститутку? – Я тогда не был алкоголиком. И не вешал ее. Она сама. – Оставим детали, – отмахнулся Ректор. – Стало быть, отец, которому ты всем обязан, который покрыл твое преступление и ради тебя пошел на преступления, не заслужил понимания и жалости. А бабе, которой в лучшие времена ты и на фиг не был нужен, ты вон памятник набил, нерукотворный. – Он ткнул сына в предплечье. – Могу вторую сделать. Отцу, без которого я полное дерьмо, – с вялым дружелюбием ответил Даниил. Его спокойствие, усталость, равнодушное нежелание обострять конфликт – все было чужим, оскорбительным, приводило пана Ректора в бешенство. Выходные также протекли в арктическом молчании. В понедельник же, явившись на работу, Даниил Олегович Счастливый, доктор юридических наук, старший преподаватель кафедры истории государства и права, действительный и почетный член и т. п., выяснил, что он вот уже неделю как уволен за срыв учебного процесса, а равно совершение аморального проступка, несовместимого с продолжением педагогической работы. Кадровичка, оглядываясь, скороговоркой каялась с сердечной болью: – Данилушка, прости, ты же понимаешь, мы всеми руками за тебя. Но твои иуды, сучки, телегу накатали, что, мол, ты им давал по десять минут на удовлетворение твоих сексуальных потребностей. Я лично не верю. И никто не верит. Но Ректор приказывает, сам понимаешь, с ним не поспоришь… И все подсовывала, и подсовывала ему обходные листки, какие-то объяснительные, приказы, и он все подписывал, подписывал, не читая. Забрав трудовую книжку и сверток с прощальным подарком, который тайком всучила добрейшая Лилия Ивановна, Счастливый-младший пошел, хромая больше обычного, прочь от академии. Вслед ему, прижавшись ладонями к стеклам и глотая слезы, почти из всех окон смотрели «иуды». У них тем более не было никакой возможности спорить с паном Ректором, потому и накатали телегу на препода. «Вот сейчас я поверну в переулок, пройду по территории больницы, выйду с главного хода, поздоровавшись с охранником, помогу ему отгадать подлое слово в кроссворде. Выйду на скверик, поглажу знакомую дворнягу, споткнусь о выщербленный бордюр… все это в последний раз, в самый последний…». Дотащившись, наконец, до дома, Даниил рухнул на кровать и провалился в сон. Правда, проспал он недолго, разбудил телефонный звонок. Незнакомый, бодрый голос осведомился: – Счастливый, Даниил Олегович? – Ч-что? – Доброго дня! ОВД города Т. беспокоит. Вы когда у нас приступаете? – Куда я приступаю? – переспросил Даниил, со сна не понимающий, в чем дело. Незнакомый человек излагал быстро, с воодушевлением, но с некоторой опаской, как будто ожидая отказа: – Звонили, предупредили, что с понедельника приступаете к работе. Вот решил вам перезвонить, нам ведь очень участковые нужны, очень. У вас, говорят, инвалидность, ну да ничего, кто сейчас здоровый. Сказали, вы согласны на несколько участков. Так вы, как приедете, тотчас в кадры зайдите, подписать заявление. Что, соглашаетесь? |