Онлайн книга «Легенда преступного мира [Сборник]»
|
– Продолжайте, продолжайте, – великодушно позволил Счастливый. – Псих, алкоголик, что ж на правду-то обижаться. Ну а то что по возвращении из туалета Данечка наткнулась… простите, Лев Иванович, на вас – это чистой воды случайность. «Смейтесь, смейтесь. Еще немного – и сидеть бы мне по сто пятой часть вторая пункт «а». Пристрелил бы вас обоих, низкий поклон Дане за своевременное появление», – подумал Гуров, любезно улыбаясь. – Все, я спать, – заторопилась Мария, как-то быстро допила коньяк и убежала. – Вы комнату сами найдете? Тогда спокойной ночи, – вежливо попрощался Даниил. Глава 26 Мария, пробиравшаяся в ранее показанную ей локацию мимо той, где расположилась на ночлег Даня, была остановлена сонным баском: – Тетя Маша. – Ты что не спишь, хулиганка? – изображая негодование, спросила Мария. Она вошла в комнату и присела на корточки рядом с кроватью девочки. – Теть Маш, у меня вот какой вопрос. Как я без мамы-то буду? «Начинается», – подумала Мария и, подавив панику, сказала спокойно и размеренно: – Во-первых, ты будешь с папой. Он тебя очень любит и ни за что в обиду не даст. – Это да, но мама… – Во-вторых, – уверенно продолжала женщина, – никуда мама не денется. Мамы, они знаешь, какие? Они всегда рядом, даже когда их нет. Давай я тебе лучше еще одну сказку расскажу… – Страшную? – Нет, страшных на сегодня хватит, – решила Мария. – Будет хорошая сказка, добрая. Погоди… – Она замолчала, собираясь с мыслями. – Ты что, просто так сейчас придумывать будешь? – с интересом спросила девочка. – Прямо вот так и буду, – просто ответила Мария. – Я очень хочу сказать тебе кое-что очень важное и собираюсь с мыслями. – А можно я пока спрошу? – не унималась Даня. – Ну хорошо, давай. – А вот то, что мама говорила мне делать – это же плохо? – Да, плохо, Данечка. Но ты же больше не будешь? – Ни-ког-да, – по слогам произнесла девочка. – Я тебе, теть Маш, по секрету скажу, хочешь? – Давай. – Если бы мне сейчас мама сказала это делать, я бы не стала. – Ну сейчас и не надо, – не удержалась Мария, – что было, то было, зачем вспоминать. – Но… если мама говорила мне делать плохое, то, стало быть, она плохая? – Мамы плохими не бывают, – с уверенностью заявила женщина и солгала уже более уверенно: – Все, что мама делала, все это было только для тебя, понятно? – Понятно… тогда, если она не плохая, то почему она сейчас не со мной. Она всегда была со мной, а теперь нет. – Она и теперь с тобой, и всегда с тобой будет. Потеплеет, ты поедешь к ней в гости, увидишься с нею и поймешь, что все это время она с тобой не расставалась. А вот, кстати, что я тебе хотела сказать… «Что же сказать-то ей, господи», – судорожно соображала Мария. Пожалуй, впервые в жизни она испытывала состояние, которое именуют «ум прет, а речи нет». «Что же ей поведать? Что у всех тех людей, которых она убивала по указанию своей матушки, тоже были мамы, а может, и до сих пор есть? Их приговорили к лютой смерти – и за что? За то, что платили за них щедро? Сказать, что эти люди не заслужили такой участи? Сказать, что у них тоже были детки… Что твоя мать – редкая, инфернальная сука из ада? Что же сказать-то, господи…» – Ну, слушай. Одна моя знакомая девочка очень, прямо очень-очень скучала по маме. Я не буду тебе говорить, где была ее мама, это секрет. Согласна? |