Книга Смерть по расчету [Сборник], страница 117 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– В мастерской были следы постороннего, сейчас эксперты с ними работают, но думаю, надо начать опрос всех, кто занимается скупкой раритетов, любителей нумизматики. Если коллекцию украли для перепродажи, то она должна всплыть, монеты уникальные, на рынке или через сайт объявлений не продать. Общая стоимость похищенного больше миллиона долларов.

– Хорошо, отправлю вам людей, всю Москву переверните, главное – вернуть монеты. А ты мне сразу после посещения диспансера отзвонись, расскажи, что говорит этот Завьялов.

Полковник коротко отозвался:

– Обязательно, – и нажал на кнопку звонка тяжелых металлических ворот, за которыми высился белый трехэтажный корпус диспансера.

В это время Станислав Крячко беседовал с экскурсоводом и заведующей музейным отделом, Риммой Алексеевной. Пожилая женщина приветливо указала ему на кабинет директора:

– Владимир Ильич любезно предоставил свой кабинет для приватных бесед. Ведь у вас, как это называется, тайна следствия?

– Совершенно верно, поэтому вы можете быть со мной абсолютно откровенны. Сейчас важны все детали. Расскажите, как устроена система безопасности в музее?

– Если в общих чертах, то отвратительно. Простите за резкость, но ни советская власть, ни современный режим не научили старуху следить за языком. – Женщина уверенно двигалась по кабинету, достала походную кофеварку, плеснула воды из графина и засыпала щедрую горсть молотого кофе. – Я работаю в этом музее много лет, при Советском Союзе к нам ходили на экскурсии, в библиотеке были читатели, а сейчас это медленное угасание. Культура и история сейчас не в моде. Еще раз прошу прощения за старческое ворчание, думаю, вам мои рассуждения о современных нравах неинтересны. Кофе?

– Да, было бы отлично. В другой ситуации, Римма Алексеевна, с удовольствием бы вас послушал, но сейчас у нас каждая минута на счету.

Женщина остановилась в задумчивости возле закипающей кофеварки.

– У нас установлена сигнализация, которая реагирует на внешнее проникновение и движения внутри помещений, каждый зал подключается и отключается отдельно. Есть камеры во всех залах. Но уже полгода, как все отключено из-за ремонта, поэтому мы с Олегом Завьяловым работаем ночными сторожами по очереди. После работы я закрываю все двери и окна, провожу обход, потом с разрешения Владимира Ильича могу подремать на кушетке в его кабинете, но за ночь делаю обход каждые два часа по всему зданию, чтобы проверить, не разбито ли окно и не прорвалась ли канализация, раньше у нас осенью протекала крыша, а для хрупких музейных артефактов влажность разрушительна. Утром отдаю ключи Фаине Моисеевне, вечером их у нее забирает Олег Завьялов, который является вторым сторожем этого музея. Сторож с научной степенью – таковы реалии современности.

– А кто делает в музее ремонт, вы общаетесь со строителями? Какое у вас сложилось о них мнение?

Римма Алексеевна аккуратными движениями разлила готовый напиток по чашкам:

– Обычные люди, до этого работала целая бригада. Как только крыша была готова, остались два человека, которые неспешно замазывают дыры 19 века. Кажется, одного зовут Сергей, а второго Артур или Марат, такое восточное имя. Начальник у них некий Анатолий. Делают свою работу, ходят любоваться на нашу местную королеву красоты, пользуются общей микроволновкой.