Онлайн книга «Постороннее лицо [Сборник]»
|
– Да, я слышал об этой фирме. В каком офисе трудилась ваша сестра? – В центральном. Он располагается на Пресненской набережной, недалеко от «Москва-Сити». – Хорошо. Вы, кажется, упомянули ранее, что Галина Михайловна занималась исключительно гражданскими исками? – Да, именно ими. Она бралась за любую работу, могла заниматься спорами о наследстве или претензиями граждан к какой-либо крупной корпорации, вела достаточно много разводов. Но сестра с самого начала своей карьеры избегала работать с криминалом. – А можно уточнить, почему она так решила? – В силу характера, наверное, – ответила Екатерина и пожала плечами. – Понимаете, Лев Иванович, Галина с детства была борцом за справедливость, искренним и немного наивным. Поступая на юридический, он хотела лишь помогать людям. Потом жизнь, конечно, внесла коррективы в этот план. С годами опыт рос и понемногу вытеснял из сестры наивность. Но что-то в ней от того ребенка все же оставалось, понимаете? При всем этом Галочка была далеко не глупой, проницательной и принципиальной. Она однажды призналась мне, что не смогла бы защищать откровенно виновного человека, особенно если сама проверила бы все улики, свидетельствующие против него. Ведь адвокаты, занимающиеся уголовными делами, защищают всех подряд. Лишь самые известные из них могут сами выбирать себе клиентов. Я уже не говорю о том, что адвокаты бывают разные. Случается, что они и взятки дают, и дела помогают разваливать. Данная система работает не просто так. В ней вышестоящие люди завязаны. Значит, молодого принципиального адвоката она способна перемолоть и выплюнуть буквально в мгновение ока. Так что рано или поздно Галине пришлось бы менять убеждения и идти на сделку с собственной совестью, а она этого делать не хотела. – То есть Галина всегда оставалась принципиальным адвокатом и человеком? – Она любила повторять, что старается быть принципиальной, давала нам понять, что в ее работе могло быть всякое, но подробностей тех дел, которыми занималась, никогда не разглашала. Разумеется, у нас с мамой не было и нет доступа к этой информации. Так что я не могу сказать, были ли в ее профессиональной сфере конфликты, из-за которых Галину кто-то мог бы убить. – Значит, если бы возникла некая неоднозначная, спорная ситуация, то Галина могла пойти на принцип? Это было в ее характере? – Да, вполне могла, даже если бы знала, что ей это аукнется. Несколько лет назад Галя вела дело. Не знаю подробностей, что-то там о земельном споре. Оппонент ее клиента сначала предлагал ей взятку, а потом стал угрожать, причем весьма недвусмысленно. Галя сразу предупредила маму и меня, чтобы мы были осторожны и бдительны. Она сказала, что этот нечистоплотный человек мог попытаться через нас воздействовать на нее. Но потом, когда она выиграла иск, все закончилось, потому что дальнейшие угрозы не имели смысла. – Понимаю, – сказал Гуров. – Я попытаюсь запросить материалы дел, с которыми работала Галина, или найти ее коллег, тех, которые могут быть в курсе каких-то подробностей, постараюсь выяснить, могла ли исходить угроза из профессиональной сферы. Теперь о ее бывшем муже. Вы действительно уверены в том, что он мог пойти на убийство? Если да, то зачем оно ему было надо? – Этот Максим еще тот фрукт, – сказала Екатерина и невесело усмехнулась. – Так что да, он мог пойти на все. |