Книга Улика с того света [сборник], страница 103 – Николай Леонов, Алексей Макеев

«Если придет это счастливое время», – подумал Гуров, поворачивая на Козловку. – «Впрочем, ведь никто и сейчас не велит мне работать против моих принципов. Нам необходимо детально выяснить роль Белякова в этом убийстве и найти исполнителя, который, очевидно, отправится в места не столь отдаленные. А заказчик… остается надеяться на то, что и он когда-нибудь получит по заслугам».

– Желательно поскорее, – проговорил он уже вслух. – Стас, просыпайся, утро доброе! Приехали.

Нет худшего наказания, чем жить в ожидании возмездия. Не важно, какого именно – наивысшего, божественного – тут надо привычно добавить «если там что-то и есть» – или же земного, обеспеченного торжеством правосудия. С тех пор как у него появилось свободное время, будь оно неладно, он стал много читать. Особенным интересом пользовались у него факты о деятельности НКВД, ранее засекреченные.

Воспоминания бывших работников этого ведомства он прочитывал на одном дыхании. Однажды ему попалась статья, в которой офицеры, производившие расстрелы, описывали свои чувства. Один особенно продуктивный работник вспоминал, что после таких вот трудовых подвигов ему казалось, что целая толпа трупов бежит за ним. По ночам этому палачу хотелось выстрелить в самого себя. Два раза он только в последний момент удерживался от этого.

При этом в нем не было угрызений совести по отношению к своим жертвам. Убийства, совершаемые практически ежедневно, он воспринимал как работу, но его психика протестовала, выдавала такие фортели. Видимо, традиционные духовные нормы, в рамках которых за редкими исключениями воспитывается каждый человек, не так-то просто вытравить.

Последние несколько лет он жил в страхе. Но разве это справедливо, что, преступив закон единожды, ему пришлось расплачиваться за это собственным спокойствием? Сколько людей в подобных ситуациях живут себе спокойно. А этот человек вынужден был мучиться и множить свои грехи.

В этот послеобеденный час на улицах было пустынно. В воздухе висело марево. Жителей поселка можно было понять и похвалить за сознательность. Проводить это время дома, под кондиционером, было куда как лучше, чем на воздухе, который даже отдаленно не напоминал свежий.

Вторая половина июня никак не желала следовать правилам. Ниже тридцати столбик термометра днем не опускался.

Проехавшись по симпатичной улице, сыщики были вынуждены констатировать, что никто из местных жителей не пытался найти спасения от удушающей жары и в тени садов. Ухоженные участки, скрывающиеся за красивыми каменными заборами, визуально казались безлюдными, поэтому господа полковники остановились у дома, где до недавнего времени проживал Михаил Федорович Балидский.

Это был приметный объект, из тех, которые фотографируют туристы на память. Снаружи жилище Балидских имело сходство с пряничным домиком, если бы некая сила вдруг многократно увеличила его и снабдила современными атрибутами в виде большого балкона, панорамных окон с тонировкой и террасой-солярием, устроенной прямо на крыше. В остальном светло-кремовая избушка, как, скорее всего, ласково называл ее сам хозяин, с крышей, покрытой красно-коричневой черепицей, резными наличниками и затейливыми украшениями на дверях, выглядела так, будто пришла из сказки, где добро борется со злом.