Книга Сомнение Гурова, страница 102 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– А кто это такой? Что за Геннадий Зарудный? – спросил полковник Поддубный. – Я в первый раз слышу такую фамилию.

– Фамилию, Аркадий, ты слышишь впервые, а о человеке этом мы не раз говорили, – сказал Гуров. – Только тогда он у нас фигурировал как плешивый киллер. Это тот человек, которого мы задержали вчера.

– Но когда же тебе стала известна его фамилия? – с удивлением поинтересовался Крячко. – Вчера ты ее не знал, как и я.

– Да, вчера я ее еще не знал, – согласился с этим Гуров. – Но дело в том, что вечером, перед тем как лечь спать, я в очередной раз позвонил в Москву, нашему с тобой начальнику генералу Орлову, передал ему данные о задержанном вместе с его фото. Петр Николаевич тут же разослал эти материалы по всем региональным управлениям страны. Сегодня утром пришел ответ. След нашего Геннадия обнаружился неподалеку, в Оренбургской области. Там хорошо знают весь его послужной список. Он не раз участвовал в грабежах и разбойных нападениях. Убийств за ним до сих пор не числилось, этим ремеслом он овладел здесь, в Замостье. Дважды был осужден за свои деяния, отсидел в общей сложности тринадцать лет. Так вот, факты говорят о том, что Зарудного пригласил сюда лично Семен Вихляев. Плешивому киллеру явно светит пожизненное заключение. Он будет всеми силами стараться его избежать, начнет сотрудничать со следствием. Так вы получите самого важного свидетеля, который утопит своего босса Вихляева с головой.

– Это просто уму непостижимо, сколько ты всего успел проделать за сегодняшнее утро! – восхищенно произнес Крячко. – Но один момент для меня остается неясным. Ты сказал, что звонил Орлову в очередной раз. Стало быть, получается, что ты уже связывался с ним отсюда?

– Да, Стас, я звонил ему два дня назад, – сказал Гуров. – Это было еще до того, как мы задержали Лугового, но после выхода на такого важного свидетеля, как Никита Ермак. Я хотел сообщить генералу о результатах расследования, кроме того, поделиться с ним своей убежденностью в том, что круг подозреваемых ограничивается местными жителями и никакого кавказского следа здесь нет. Еще я предупредил Петра Николаевича о том, что мне, возможно, понадобится его помощь. Так что он был готов ко вчерашнему моему звонку с просьбой об этом.

– Нет, я все же не могу понять, как же так? – воскликнул майор Буренин. – Как же нет кавказского следа? Ведь все родители похищенных детей свидетельствуют о том, что похититель, который диктовал им условия выкупа, говорил с явным кавказским акцентом. Неужели это наш Семен Юрьевич так подделывал свой голос?

– Нет, Борис Борисович, Вихляев тут ни при чем, – ответил Гуров. – Тут мы можем положиться на показания Лугового, который мне сообщил, что идея с кавказцами принадлежала ему. Он выбирал людей, которые могли бы пригодиться, подошли бы под этот образ. Выполняя различные депутатские поручения Вихляева, он, в частности, познакомился с Александром Дробышем. Тот родился и вырос в Дагестане, знает аварский язык, и жена у него аварка. Возможно, именно знакомство с Дробышем и натолкнуло Лугового на идею устроить в селе Сухой Лог фальшивый кавказский аул. Позже он присоединил к первой паре липовых горцев вторую, Николая и Елену Кругловых. На уроженцев Кавказа эти люди совсем не походили, поэтому их контакты с детьми были ограничены до минимума. Они занимались хозяйственным обеспечением детской тюрьмы и стали называться Руслан и Фатима. Все переговоры с родителями вел Дробыш. Ему не требовалось больших усилий для того, чтобы имитировать нужный акцент. Для детей он был Ахматом. Его жену они знали как Зухру.