Книга Сомнение Гурова, страница 160 – Николай Леонов, Алексей Макеев

Тут Гуров вспомнил, что о Яне Сотниковой рассказывал ему Крячко, когда описывал то, что смог узнать о Писареве. Был у участкового какой-то конфликт с этой девушкой. Сыщик не думал, что это что-то даст, но все равно решил и эту ниточку вытянуть до конца.

Он достал из портфеля планшет, показал Бабецкому фотографию Писарева и спросил:

– Этот человек бывал в клубе? – спросил он.

– Да, но не часто, – ответил бывший охранник. – Он то ли победнее остальных был, то ли просто жмот изрядный, одевался невзрачно и в карты на деньги никогда не играл. Зато мог напиться как свинья, поскольку в «Янусе» все бухло для гостей бесплатное.

– У него с Сотниковой какие-нибудь трения были? – на всякий случай спросил Гуров, хотя и предполагал, каким будет ответ.

– Нет, – сказал Бабецкий. – Вообще-то, Яночку там все любят. Она вежливая и улыбчивая, но глазки не строит никому, да и вообще мало разговаривает, что с гостями, что с коллегами. Всегда спокойная, ровная, но может в морду дать без разговоров. Я вам уже говорил об этом, хотя только один-единственный раз и видел, чтобы она из себя вышла. Просто не ожидала такого поворота событий. Потом сказала, что даже подумать не успела, рефлексы сами сработали. Мы ржали полчаса, наверное.

– А почему Сотникова уволилась из полиции? – спросил сыщик.

– Она не рассказывала, но парни говорят, из-за сексуальных домогательств, – ответил бывший охранник. – Я точно не знаю, но слышал, что то ли ее сестру какие-то поганцы изнасиловали, то ли ее саму пытались. Вот после этого у Яны крыша немножко и съехала. Стоит кому-нибудь просто приобнять ее попытаться, как она тут же в рожу бьет. Говорят, именно такая история с начальником Котловского отдела случилась. Он ее в своем кабинете лапать попытался, а она ему челюсть сломала. После этого ее попросту ушли со службы. Как раз тогда Лиховцев решил девушек-полицейских в штат набрать, чтобы с прекрасным полом работать. Вот ее и порекомендовал кто-то. Она уже пару лет у адвоката обретается.

Как и предполагал Гуров, эта ниточка тоже оборвалась. Если бы Сотникова уволилась из органов недавно, то у нее еще могли бы быть причины начать войну с грязными полицейскими. Хотя бы из-за сексуальных домогательств. Но убивать кого-то спустя два года после инцидентов – это даже для психопата будет странным.

Зато Бабецкий дал Гурову еще одну информацию к размышлению. Он рассказал, что ссоры между членами клуба «Янус» происходили довольно регулярно, и чаще всего зачинщиками таковых были одни и те же люди. Фамилий их охранник назвать не мог, но обещал легко опознать, если увидит фотографии.

Лев Иванович подумал, что ссора с несколькими членами клуба вполне может стать мотивом для убийств. Он тут же показал Бабецкому фотографии Желизняка и Зименко, и тот их с уверенностью опознал. Оба бывали в клубе достаточно часто. Полковник из министерства и вовсе вел себя так, будто он был в «Янусе» вторым хозяином.

Но если майор систематически оказывался в эпицентре ссор между членами клуба, то Желизняк обычно выступал в роли рефери. Писарев, как уже говорил бывший охранник, и вовсе был тихоней. На памяти Бабецкого в конфликтах он ни разу не участвовал.

– Ладно. На сегодня, пожалуй, хватит, – сказал Гуров. – Сможешь завтра ко мне в главк подъехать? Я тебе покажу фотографии тех людей, которые часто бывали в «Янусе». Скажешь, кто из них часто буянил, а кто тихушником сидел.