Книга Обвинение предъявлено Гурову [Сборник], страница 108 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Занимательное чтиво этот дневник, – сказала Мария. – Воропаев был одержим идеей отомстить Леве, свихнулся на этой почве. Однако стиль изложения у него был достаточно интересным и правильным.

– Ну уж нет! – не согласился с ней Крячко. – Я до сих пор последнюю фразу из его дневника помню: «Месть – это самый сладкий десерт, и я им накормлю Гурова до отвала». Если бы мне попалась книга, написанная таким вот языком, то я бы ее и читать не стал.

– О вкусах не спорят, – встрял в разговор генерал. – Не знаю, насколько сладким Воропаеву его десерт показался, только вот подан он был с приправой из смерти. Не думаю, что я захотел бы его есть.

– А как вы, Андрей Анатольевич, оказались на той стройке? – поинтересовалась у Сверчкова Наташа, новая пассия Станислава.

– Тут как раз все просто, – охотно сказал майор, кивнул в сторону Крячко и Гурова и продолжил: – После того как эти вот орлы задумали в догонялки с Воропаевым поиграть, один офицер позвонил мне и доложил, что Лев Иванович, которого мы тогда искали, поблизости находится. Я приказал задержать его, а он меня подальше послал. Мы с Владимиром в машину прыгнули и сами помчались на место. Приехали как раз тогда, когда наш сыщик в такси садился. Мы за ним, естественно. До того как Лев Иванович на стройку вошел, догнать его не успели. Решили напролом не лезть, а обойти сзади. Владимир меня на забор подсадил, а я как дом обошел, так на пулю и нарвался. Хоть этим смог свою вину перед Львом Ивановичем загладить.

– Да прекрати ты, – отмахнулся Гуров. – Какая вина? Служба у тебя такая. А вот если бы ты за мной на стройку не полез, то один черт знает, чем все могло закончиться. Можно сказать, ты нам с Машей жизнь спас.

– Ну вот, начнут сейчас кукушка с петухом друг друга хвалить, – попытался сделать прогноз Крячко, наклонившись к уху своей подруги, но оказался не прав.

В разговор снова встрял Орлов.

– Так, дифирамбы петь потом будете, а у меня хорошая новость, и я предлагаю за это выпить.

Все удивленно посмотрели на генерала.

Тот встал и продолжил:

– Лев Иванович неделю назад подал рапорт с предложением присвоить внеочередное звание старшему лейтенанту Суркову. Сегодня приказ был подписан в министерстве. – Орлов достал из кармана две звездочки, бросил их в рюмку с водкой, протянул ее Суркову. – Пей до дна, капитан! Быть тебе в скором времени начальником отдела!

Громовое троекратное «ура» прокатилось над дачами, безмолвно отдыхающими в тишине роскошного бабьего лета.

Эта осень выдалась очень дождливой. Буквально сразу, как только листочек, обозначающий последний день августа, был перевернут на календаре, погода стала неумолимо портиться. Задул холодный ветер. Над городом сплошным потоком двигались тяжелые свинцовые тучи, сквозь которые едва могли пробиться редкие лучики солнца. Заморосил долгий, очень мелкий и холодный дождик. Если он и прерывался, то совсем ненадолго, кажется, лишь для того, чтобы немного перевести дух, а потом опять, с новыми силами начинал поливать улицы, дома и прохожих.

Москвичи сразу заметили, что день значительно сократился. Теперь стало раньше темнеть по вечерам. Настроение у всех портилось от серого неба, вечной сырости и ног, промокающих утром и вечером.

Сыщик Лев Гуров спокойно относился к переменам погоды, философски воспринимал мокрый асфальт и мрачное небо над головой. Он полагал, что у каждого сезона есть свои прелести и недостатки, считал бессмысленным выказывать недовольство дождем, ветром, жарким солнцем и любыми другими природными явлениями.