Книга Обвинение предъявлено Гурову [Сборник], страница 62 – Николай Леонов, Алексей Макеев

Гуров понял, что попросту начинает ревновать, и попытался отбросить прочь все сомнения в верности Марии. Сыщик убеждал себя в том, что фотографии и телефонные разговоры – всего лишь отличная подделка. При этом он понимал, что различий между Строевой и той женщиной на фотографии нет никаких. Да и голос в записи разговоров был похож на Машин, вплоть до мельчайших интонаций.

Добравшись до Главка, Гуров буквально влетел внутрь помещения. Дежурный на входе козырнул, не стал требовать удостоверение и спокойно пропустил его в Главк. Видимо, он знал сыщика, хотя тот не мог вспомнить лицо этого офицера.

А вот взгляд дежурного показался полковнику подозрительным. Гуров прочитал в нем неприкрытую жалость и сочувствие. Словно этот человек знал обо всем, в том числе и о тех фотографиях, которые какой-то негодяй подкинул утром в почтовый ящик сыщика.

«Это еще что за чертовщина? Откуда он об этом может знать?» – подумал Лев Иванович и сразу же отругал себя за совершенно неуместную мнительность.

Такие же взгляды преследовали Гурова всю дорогу до аналитического отдела, где нес службу Сурков. Сыщику казалось, что каждый сослуживец, встреченный им, сочувствует его ситуации либо от всей души радуется тем неприятностям, которые свалились в последние дни на опера-важняка, по праву считавшегося лучшим сыщиком в столице. Гуров так и не смог понять, мнятся ли ему эти взгляды или же офицерам Главка действительно что-то известно.

– Игорь, давай-ка пойдем ко мне в кабинет! – распорядился сыщик сквозь открытую дверь, даже не входя внутрь аналитического отдела.

Старший лейтенант тут же послушно сорвался с места.

В кабинете Гуров направился к столу Станислава, бросил на него тот самый конверт и проговорил:

– Посмотри содержимое. Я уверен, что это подделка. Мне нужно, чтобы ты точно определил, как именно ее изготовили, где, на каком оборудовании, из каких исходных материалов она была состряпана.

Сурков открыл конверт, но внутрь глянул лишь мельком и тут же положил его обратно.

Затем он поймал удивленный взгляд сыщика и как-то виновато проговорил:

– Я уже этим занимаюсь, Лев Иванович. Станислав Васильевич еще утром велел мне проверить фотографии. Записи разговоров мне позже передал товарищ генерал-лейтенант. Извините меня, но оба приказали мне держать эту информацию в тайне от вас, пока экспертиза фотографий и аудиозаписи не будет закончена.

– А теперь все сначала, по порядку и поподробнее! – с очевидной угрозой в голосе потребовал Гуров.

Суркову не осталось ничего другого, кроме как рассказать все, что он знал. Впрочем, скрывать от Гурова информацию после того, как тот сам предоставил ему фотографии и записи телефонных разговоров, старший лейтенант и не собирался.

Игорь рассказал, что первым, в самом начале рабочего дня, к нему заявился Крячко. Станислав дал аналитику фотографии, на которых женщина, похожая на Строеву, пребывала в объятиях неизвестного мужчины. Крячко потребовал от аналитика провести полный анализ фотографий и выяснить то же самое, о чем несколько секунд назад говорил Гуров. При этом Станислав строго-настрого приказал ему держать язык за зубами и не рассказывать об этом никому, даже самому Гурову.

Затем по Главку пронесся слух о том, что к генералу пришел «безопасник» майор Сверчков, который расспрашивал начальника ведомства о личной жизни Гурова. Все это якобы из-за появления какого-то компромата на него. Чуть позже офицеры стали говорить о том, что в распоряжении Управления собственной безопасности оказались доказательства измены жены сыщика. Сам этот факт вроде бы имеет непосредственное отношение к тем преступлениям, в которых Гурова и обвиняют сотрудники Управления собственной безопасности.