Книга Фамильный приговор, страница 103 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Будем надеяться, Петр, что наша подозреваемая не успела еще никуда вылететь, – закончил разговор Крячко.

– Ты ведь уже вчера посылал выяснить, где она, – сначала не понял его Орлов.

– Так-то я за ее сестрой следить отправил, – пояснил Станислав. – Их две оказалось. Близняшки это, – быстро проговорил он и добавил: – Слушай, давай я тебе потом обо всем подробно доложу. Некогда мне. Кстати, Лева тебе не звонил? Он должен был сегодня из Краснодара вылететь.

– Нет, пока не звонил, – недовольно ответил Орлов. – Вы у меня там смотрите, не упустите никого, а то ведь сам понимаешь…

– Ладно, – нетерпеливо прервал Орлова Станислав, – ты только отправь там кого-нибудь потолковей. Пусть все ближайшие рейсы проверит. Мало ли. Вдруг она не в Таиланд, а на Кубу собралась.

– Не учи, – буркнул Орлов и отключил телефон.

Станислав вернулся в квартиру и прошел на кухню. Виталий Андреевич стоял у приоткрытого окна и курил, а его жена сидела рядом с ним на табурете и смотрела в окно. На коленях у нее лежал альбом с фотографиями.

– Прошу прощения, – извинился перед ней Крячко. – Мне надо уезжать. Вы не могли бы мне дать одну фотографию Арины с собой? – спросил он Смехову и посмотрел на ее мужа.

Тот понимающе кивнул и, отвернувшись, затянулся с такой силой, что даже закашлялся. Руки его дрожали.

Крячко понимал, что сейчас творилось в душе бывшего военного. Он не раз по долгу службы сталкивался с подобными случаями, когда люди переживали, видел, как тяжело приходилось родителям признаваться самим себе, что они вырастили не человека, а некое чудовище, которое способно забирать чужие жизни. И эти признания давались им с такими внутренними страданиями, что казалось, лучше бы у них и вовсе не было детей, чем те, какие есть.

– Вот, выберите сами, какую нужно, – протянула альбом Тина Сергеевна. – Тут и детские ее фотографии есть, – зачем-то добавила она растерянным и беспомощным голосом.

Станислав открыл альбом сразу с конца и, просмотрев несколько страниц, выбрал одно фото. На нем Арина была снята, по всей видимости, на стрелковой вышке в своем клубе. Лицо у нее было серьезным, сосредоточенным, словно девушка была не очень довольна тем, что ее фотографировали.

– Вот эту можно взять? – спросил Крячко, показывая фотографию.

– Да, пожалуйста, – кивнула женщина. – Это ее для журнала фотографировали. Года полтора назад или даже чуть больше, – объяснила она. – Ариночка вообще-то не любила фотографироваться. Но корреспондент или как там его – журналист ее уговорил. Сказал, что статью о ней без фотографии у него не примут.

– А что за журнал? – поинтересовался Крячко.

– Виталий, ты не помнишь названия? – подняла Смехова заплаканные глаза на мужа.

– В два журнала было интервью. Одно в «Калашников», – Виталий Андреевич затушил сигарету и бросил ее в пепельницу, стоявшую на подоконнике, – это журнал о стрелковом спорте. А второе – в какой-то женский журнал. «Бизнес-леди», кажется. Она ведь у нас стрелковый клуб на свои чемпионские открыла. Даже медали продала, – усмехнулся он. – Бизнесом занялась, значит.

– Что ж, спасибо вам и до свидания, – откланялся Крячко.

– Я провожу, – бросив взгляд на жену, сказал Смехов.

Женщина лишь молча кивнула в ответ.

В коридоре Виталий Андреевич крепко пожал руку Станиславу и спросил: