Онлайн книга «Фамильный приговор»
|
По дороге он выспросил у мужчины, где у них в Краснодаре можно взять в аренду машину, и записал адрес. «Пусть будет на всякий случай, – подумал он. – Сейчас поговорю с Норкиной, а там поглядим. Проще взять машину напрокат да самому ездить, чем все время кому-то платить». Ольга Ивановна, как ему сказала дежурная диспетчер в «Скорой», была на выезде, и, значит, нужно подождать, пока она вернется на базу. Гуров хотел посмотреть на телефоне, который час, но, к своему неудовольствию, обнаружил, что забыл его зарядить, и поэтому телефон отключился. Чертыхнувшись, Лев Иванович достал из кармана зарядное устройство, засунутое туда по давней привычке, и попросил у диспетчера разрешения зарядить телефон, на что та любезно указала ему на розетку в одной из стен приемной. Ждать Норкину Гурову пришлось целый час. Наконец к нему вышла невысокая полненькая женщина лет пятидесяти и представилась, улыбнувшись доброй и мягкой улыбкой: – Я Норкина Ольга Ивановна. Мне сказали, что со мной желает поговорить настоящий полковник. И это вы, я так полагаю. – Да, это я, – улыбнулся в ответ Лев Иванович. – Ну, тогда пойдемте во двор, – не терпящим возражения тоном сказала Норкина. – Я жуть как курить хочу. С этими срочными вызовами сегодня времени совсем на перекур не было, только пару раз затянулась. Они вышли, женщина достала из кармана халата сигареты, прикурила одну из них, а потом, спохватившись, предложила сигарету Гурову. Лев Иванович, глядя на протянутую ему сигарету, вдруг вспомнил, что уже и думать забыл о куреве. Но от сигареты не отказался, взял ее, виновато посмотрел на санитарку и сказал: – Вообще-то я бросил курить. Но тянет иногда. Особенно когда много думаю. Так что возьму у вас только для того, чтобы сигарета сердце грела, что она есть и могу в любой момент закурить. Ольга Ивановна понимающе кивнула. – Так о чем вы хотели со мной поговорить? – О Тихомировой Маргарите Геннадьевне. – Лев Иванович искоса глянул на санитарку. Та отмахнула дым от лица и серьезно посмотрела на полковника. – Вернее, даже не совсем о ней, а о ее дочери Алине. Она ведь ее дочь? – А, Алиночка! Да, она ее дочка, – кивнула Норкина. – Хорошая девочка, скромная, спокойная. А что, собственно, вас интересует? После аварии уже три года прошло. Я Алину в последний раз видела года полтора назад. Она ко мне на работу приходила. Мы с ней немного поговорили, ее маму вспомнили. Она меня все спрашивала о том, какой Маргарита была еще до рождения самой Алины. То есть в молодости. Мы с Маргошей ведь еще в училище дружили. Потом судьба нас надолго развела, а встретились опять вот тут. – Она кивнула на здание станции. – Пять лет в одной выездной бригаде проработали. До аварии… – А Маргарита Геннадьевна замужем была? – Замужем? Нет, она ни дня замужем не была. Хотя Алиночку и родила от любимого мужчины. Не знаю, что у них не сложилось, – пожала плечами Ольга Ивановна. – Маргоша не любила об этом вспоминать и рассказывать. Но то, что жила она ради Алины, – это уж я вам скажу точно, как пятью пять – двадцать пять. Все ради нее, ради любимой доченьки. Марго хотела, чтобы Алина после школы в институт учиться пошла на бухгалтера или юриста. Но Алина девочка упрямая – захотела на медсестру, как ее мама, и никакими аргументами ее переубедить не могли. Она в колледж поступила заочно, на фельдшера. Чтобы тоже потом, как мама, на «Скорой помощи» работать. Маргарита уж ее и упрашивала, и убеждала, чтобы она другую, более денежную профессию выбрала, но она не хотела ничего менять в своей жизни и работала в детской поликлинике. Но я не понимаю, зачем вам это все знать? С Алиной что-то случилось? Почему вы о ней спрашиваете? |