Книга Тайна убитой актрисы [сборник], страница 30 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– Прокофьев всегда выигрывал?

– Нет, почему же. Да, он выигрывал чаще остальных, но иногда в плюсе оставались Ибрагимов или Веретенников. Очень редко Штейнер. И никогда – случайный партнер, которого они приглашали, если отсутствовал кто-то из постоянных игроков. Эти персонажи появлялись часто, каждый месяц мелькал новый человек.

– То есть они втроем – Прокофьев, Веретенников и Ибрагимов – чистили своего друга Романа, а также новичков?

– Я вижу, у тебя сложилось неправильное представление об этой компании. Веретенников заверил меня в том, что игра всегда велась честно, никто из них не жульничал. Просто они трое – игроки очень опытные, настоящие мастера этого дела. Штейнер любил играть, но уступал остальным. Очень редко бывало так, чтобы посторонний игрок им соответствовал.

– А откуда брался этот посторонний?

– Его приводил кто-то из постоянных игроков. Чаще всего это делал Веретенников. У него круг общения шире.

– А чем, кстати, он занимается?

– Анатолий, как и Прокофьев, тоже тренер, только не по бизнесу, а по гимнастике, фитнесу, тяжелой атлетике. Каждый день он встречается с десятками людей, может найти новых партнеров.

– Давай-ка мы с тобой очертим круг, откуда мог появиться убийца, – предложил другу Гуров. – Это новые партнеры, которые менялись каждый месяц. Еще в этом клубе имеется какой-то обслуживающий персонал. Эти люди видели игру, могли слышать реплики ее участников, знать, кто из них остался при деньгах. Ну и, наконец, основные партнеры: Веретенников, Ибрагимов и Штейнер. Согласен?

– Все вроде правильно, но Веретенникова, как я уже сказал, нужно вычеркнуть, – отвечал Крячко. – Если я хоть немного разбираюсь в людях, то Анатолий никак не мог организовать убийство. Он человек довольно простодушный, немного безбашенный, но не убийца.

– Опять у тебя психологические этюды, – проворчал Гуров. – Ты ведь знаешь, что в нашем деле на психологию полагаться нельзя.

– Полностью нельзя, согласен, – отвечал Крячко. – Но если не использовать психологию и интуицию, а полагаться только на оперативные данные, то сколько времени придется потерять! Иногда психология очень выручает. Да что я тебе все это говорю. Ты сам на каждом шагу твердишь: «Моя интуиция мне подсказывает…» Разве не так?

– Так, – сказал Гуров, усмехнулся и поднялся со скамьи. – Ладно, психолог, пользуйся и дальше своими догадками. Значит, ты сейчас к Ибрагимову. Ну а я пойду познакомлюсь с женой Веретенникова, лучшей подругой Елены Прокофьевой. Послушаю, что она скажет.

Когда сыщик вошел в театр второй раз, здесь была уже совсем другая обстановка, нежели утром. Ни пустоты, ни тишины. По коридорам взад и вперед проносились странно одетые люди: кто в камзоле и парике, а кто в маске и костюме Бэтмена. Слышались музыкальные аккорды, хоровое пение, которое сменялось криками радости. Ясно было, что работа здесь в самом разгаре.

Гуров отправился к актерским уборным в надежде встретить кого-то знакомого, который сможет сказать, где сейчас находится Настя Веретенникова. Большинство уборных было закрыто, но в одной дверь оказалась нараспашку, оттуда доносились голоса.

Сыщик узнал один из них, заглянул в дверь и увидел знакомое лицо. Это был актер Никита Ганчук, создатель фоторобота человека, подозреваемого в убийстве.