Книга Виновны все, страница 177 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Ну, лично вы или кто-то по вашему приказу, – лениво протянул Бурмистров. – Принципиального значения это не имеет.

– И по моему приказу тоже его никто не убивал. Напротив, я сам был сосредоточен на том, чтобы найти убийц генерала. Кто бы ни совершил этот дерзкий поступок, этот кто-то увел у меня из-под носа крупную сумму денег.

– Те, что были в сейфе у Арзамасцева? – уточнил Гуров.

– Именно. Это были мои деньги, господа. Кровно заработанные, если хотите. Арзамасцев взял их вперед, но товара я так и не получил. Кто-то «нагрел» меня. Крупно «нагрел». Сознательно или нет… Не знаю. Но факт остается фактом. А теперь на меня вешают еще и это убийство. Даже сдохнув, Арзамасцев продолжает доставлять мне геморрой. Ну не сука ли? – снова хмыкнул он.

– Дело не только в Арзамасцеве, – напомнил Гуров после недолгой паузы.

– Знаю.

– И далеко за примером ходить не нужно. Ваши люди только что в холле «Венецианского купца» застрелили двух гражданских и двух сотрудников уголовного розыска.

– А вот это плохо, – посмотрев на него, покачал головой Чебатуркин.

– И ответственность за их действия несете вы, Анатолий Сергеевич.

Старый Грек нахмурился, задумался на пару минут, а потом спросил:

– Вы позволите мне одеться и позвонить своему адвокату, господа?

– Разумеется. Это ваше право.

Все случилось стремительно. Настолько стремительно, что даже Гуров с его многолетним опытом не успел среагировать должным образом. Уже значительно позже он задавался вопросом, была ли это заранее спланированная акция со стороны Чебатуркина, или наркобарон в какой-то момент принял спонтанное решение, но ответа у него не было. Да и имело ли это существенное значение? В любом случае, как потом выяснилось, маленький компактный «смит-вессон» покоился под правым подлокотником кресла, удерживаемый на весу двумя тонкими полосками прозрачного скотча, а когда Старый Грек поднялся, он уже был в его кулаке.

Бахнул выстрел, и Бурмистров упал. Дуло быстро сместилось в направлении Гурова. Барабан прокрутился, ствол принял новый патрон. Но совершить второй прицельный выстрел Чебатуркину не удалось – Лев спустил курок раньше, не вскидывая руки, а лишь заставив свое оружие принять горизонтальное положение. Пуля пробила правое запястье Старого Грека. «Смит-вессон» глухо приземлился на леопардовое ковровое покрытие, а сам наркобарон оказался опрокинутым навзничь мощнейшим апперкотом полковника. Зубы Чебатуркина клацнули друг о друга. Глаза закатились.

Гуров подобрал «смит-вессон», сунул его в карман пальто к конфискованному паспорту телохранителя Старого Грека и тут же вернулся к лежащему на полу старшему лейтенанту. Бурмистров тяжело дышал, хватая воздух раскрытым ртом. Пуля угодила ему в грудь с правой стороны. Кровь толчками вырывалась из раны, смешиваясь с какой-то темно-коричневой субстанцией. Лев не сразу сообразил, что это. Оказалось, расплавленный горячий шоколад, обертка из-под которого до сих пор торчала из нагрудного кармана куртки старлея. Он сорвал с себя пальто и одной рукой придавил им рану на груди Бурмистрова.

– Жора! Держись! Жора!..

Напарник беззвучно прошелестел что-то губами. Обернувшись к Чебатуркину, Лев зло процедил:

– Молись, Старый Грек! Я лично прослежу за тем, чтобы ты сгнил в тюрьме.

Свободной рукой он извлек мобильный телефон. Но сознание уже покинуло старшего лейтенанта Бурмистрова. Его голова откинулась назад.