Книга Виновны все, страница 58 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Понятно… – Внутренне согласившись с доводами Борисова, Лев задал очередной вопрос: – Как вы думаете, кто и за что мог вести охоту на Бульмакина и что могло стать причиной его убийства? Что вообще можете сказать о нем самом?

На этот раз его собеседник молчал довольно долго, после чего тягостно вздохнул. По его словам, мнения о своем дальнем родственнике он был не самого высокого. Впервые они увиделись лет пять назад. Тот заболел псориазом, долго лечился, но официальная медицина помочь ему не смогла. Кто-то из родственников направил его в Семигодово. Борисов сразу же понял причину болезни Ростислава и назначил ему лечение, благодаря чему всего через пару месяцев тот о, казалось бы, неизлечимой болезни и думать забыл. Вот тогда Ростислав и предложил свое содействие в реализации чудодейственных лекарств.

Не будучи и близко торгашом по своей натуре, Борисов на это предложение, хоть и не сразу, но согласился. И, что называется, процесс пошел. Каждый месяц не менее десятка человек покупали лекарства таинственного для них «дяди Толи», выкладывая за снадобья очень даже не хилые деньги. Борисов догадывался, что его родственник, по сути, наживается на его таланте. Но соглашался с тем, что хотя бы таким образом его лекарства доходят до нуждающихся в них. Однако с некоторых пор он начал замечать, что Бульмакин стал заезжать к нему пореже и заметно остыл к торговле пилюлями. Стало ясно, что на горизонте Ростислава появилось нечто куда более выгодное, а что именно – он так и не понял. Последний раз они виделись недели полторы назад. Бульмакин по телефону сделал заказ на лекарство от варикозного расширения вен, а дня через три, приехав за пилюлями, уведомил, что, возможно, очень скоро он завяжет с их реализацией. Мол, пора переходить на новый, куда более серьезный уровень.

– Вот и все, что мне известно по поводу дел и делишек Ростислава… – развел руками Борисов. – Может быть, в его излишнем торгашестве, в излишней жадности и кроется причина убийства?

Потерев пятерней подбородок, Гуров отодвинул пустую чашку и откинулся к спинке стула.

– Тут такое дело… У нас есть вполне обоснованные подозрения, что Бульмакин мог заняться распространением какого-то растительного наркотика, причем очень сильного и, самое главное, пока еще не изученного фармакологами… – Он вкратце рассказал о случившемся с Ириной Кудашиной и выводах ее лечащих врачей. – Мы предполагаем, что исходное растение тайком выращивают где-то в России. Представляете, какой широкий простор открывается для наркоторговли? Даже если кого-то с этой отравой и задержат, то и наркопроизводитель, и наркоторговец будут неподсудны. Что за препарат – никто не знает, в список запрещенных он не входит… Как он точно называется, я не знаю, но примерно вроде бы «охарасанан». Вам такое слово не знакомо?

Соединив меж собой пальцы рук, Борисов, глядя куда-то в пространство, чуть заметно кивнул:

– Скорее всего, речь идет об очень редком тропическом растении акар кебияксанаан, что по-индонезийски означает «корень истины». Его можно найти только на некоторых островах индонезийского архипелага. Оно представляет собой травянистый многолетник с мясистым корневищем, из которого вырастают тонкие, длинные лианы, вьющиеся по деревьям. Ну, наподобие нашего хмеля. У них даже листья схожи. Но это растение – эндемик, которое не желает расти даже на тамошних больших островах вроде Явы, Сулавеси, Калимантана и прочих, не говоря уже о том, чтобы расти здесь, в наших краях.