Книга Город зловещей тишины, страница 23 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– Я не говорил о том, что он силой мысли заставил перестать биться ее сердце, – не согласился Красников. – Он, скорее, морально ее довел до печального финала.

– А подробнее?

– Вы видели его, он хлыщ каких мало.

– Я вам больше скажу, – перебил Гуров. – Мы с ним даже пообщались вчера.

– Понятно, – скривился Красников. – Не знаю, как у вас это получилось, но можете быть уверены: свое настоящее лицо он вам не показал. Я и сам в свое время повелся, но потом в голове появились другие мысли. При всем уважении к Екатерине Александровне, я ни черта не поверил в то, что он испытывал к ней искренние чувства. Да и вы бы не поверили. Но она повелась. Расцвела даже. А потом, когда он не сумел вытащить ее племянника из-за решетки, сильно сдала. Знаете, как она умерла? В гримерке. Просто сидя на стуле. Остановка сердца. Я уверен, что не будь рядом Чернухина, то она бы протянула гораздо дольше. Она ведь была крепкой бабкой! Сорри – женщиной. Моднявая вся такая. Пользовалась дорогущими духами, красила губы, укладывала волосы. И все это время, пока Чернухин компостировал ей мозги насчет того, что непременно вытащит ее племянника из-за решетки, он же наверняка выкачивал из ее кошелька неплохие деньги, а еще высасывал из нее жизненные силы. То на машине за ней заедет, то корзину французских сыров передаст. Много ли нужно пожилой актрисе, чтобы вернуть ей веру в себя? Совсем чуть-чуть. Пару комплиментов, мнимая забота, милые подарки. Все это видели, все поражались его наглости и наивности Екатерины Александровны. Короче, так. От своих слов, повторюсь, я не отказываюсь и говорю вам снова: я зол на него и мне совершенно плевать на то, что он умер. Сам или с чьей-то помощью… Насрать.

Заключительные слова своей речи Красников произнес очень эмоционально. Он обвел возбужденным взглядом присутствующих и резко замолчал, ожидая реакции.

Гуров кашлянул.

– Закончили?

– Закончил.

– Очевидно, всего того, о чем вы рассказали, оказалось достаточно для того, чтобы вы затаили на человека обиду, – спокойно продолжил Гуров. – Вчера вы заявили, что если бы не ваша сильная занятость, то вы бы не ограничились подаренной Чернухину парой зуботычин на глазах у всей толпы. Как думаете, можно ли ваши слова считать угрозой?

Красникова вопрос нисколько не смутил. Казалось, он так и ждал, что ему бросят вызов.

– Вам виднее, – ответил он. – Я от своих слов не отказываюсь. Но после вчерашнего я его не видел.

– Может, и так, – произнес Гуров. – Это легко проверить. Как вы закончили вчерашний день? Что делали ночью?

– Некоторое время оставался в театре. Нужно было уладить кое-какие организационные вопросы. Если вы не в курсе, то именно я занимался организацией похорон и проведения вечера памяти. Собирал деньги, заказывал продукты и в погребении принял непосредственное участие, поскольку Екатерину Александровну хоронить, кроме коллег, было некому. Тому есть свидетели. Вчера меня видели много людей. Вы удивитесь, но ночью я тоже был не один.

– Контакты сможете предоставить?

– Да что же это такое?! – взорвался Красников. – Вы что, думаете, что Чернухин действительно зарезался из-за меня? С ума сошли?

– Поспокойнее, – посоветовал Стас. – Чтобы не стать подозреваемым, просто подтвердите свое алиби.

Красников заметно занервничал.