Онлайн книга «Сумасшедший день»
|
Оперативник сунул смятую копию документов в карман рядом с телефоном, в котором хранилась фотография такой же исчезнувшей девушки. Он решил, что отправит запрос в деревню Леонова после того, как проверит съемную квартиру парня, вдруг тот просто проспал или у него новая любовь. Объяснение окажется самым простым, Гуров будет выглядеть глупо, ведь никто и не заявлял о пропаже парня, зато можно будет избавиться от пульсирующего эха в висках: «Беда, беда, беда». Он вдруг остановился на месте – надо вернуться и спросить официантку про спуски в метро, может быть, она знает, для чего Андрей это делал по утрам после смены. Только шагнуть обратно не успел. В темноте вскрикнул тихо женский голос: – Нет, не надо! Тут же отозвался мужской, хриплый, натужный: – Чего ломаешься, давай прямо здесь. Потом в твой бар пойдем, ну, давай! – Нет, не надо, нет, – девушка сдавленно шептала и, судя по звукам, пыталась остановить своего кавалера. – Ты че думала, дура, на халяву посидеть тут?! Сначала оплата! Я вас знаю, тут цены до небес, назаказываешь на десятку и сбежишь. Нет, давай сейчас. Я не обману, потом погуляем. – У меня есть деньги, отпусти. Я никуда не пойду с тобой. Убери руки! Мужик вдруг взвизгнул: – Ах ты, сука, кусаться вздумала! Я тебе сейчас зубы вышибу! Лев бросился на помощь: в темноте поймал за шиворот огромное тело, с размаху ударил локтем и потом кулаком в солнечное сплетение противника. Насильник охнул и со стоном согнулся пополам. Засипел сквозь стиснутые зубы: – Ну, урод, ты сейчас получишь! В тусклом отблеске фонарей Лев наклонился к лежащей на асфальте девушке, помог ей встать: – Все в порядке? Я вызову вам «Скорую». На руку капнула теплая жидкость – кровь из разбитого носа или губ. Он осторожно потянул ее на свет фонаря над крыльцом бара: – Давайте посмотрю. В баре можно взять салфетки и лед, чтобы остановить кровь. Девушка молча простонала и замотала головой. Вдруг вырвалась из его рук, бросилась бежать, спотыкаясь и скользя на снежной каше. Фигурка в белой куртке неловко простучала каблучками высоких сапог по асфальту тротуара и исчезла за углом дома. Ее спутник все-таки разогнулся и с ревом разъяренного быка бросился на опера. Лев перехватил нападающего жестким захватом, сдавил шею рукой, но под весом крупного мужчины не удержался и рухнул вместе с ним на землю. Локоть пронзила боль от столкновения с каменной промерзлой землей, так, что заплясали звездочки в глазах. Его противник внизу прохрипел: – Все, все, я понял, отпусти. Не буду больше, мир! Опер чуть разжал захват, второй рукой перехватил руку лежащего, завел ее за спину и зафиксировал в сильном выверте. Отчего тот снова простонал: – Да хватит, больно! Отпусти! Мир, я же сказал! Гуров выпустил своего противника из болезненного кольца рук, лишь предусмотрительно отошел на несколько шагов назад. Тот не думал снова нападать, поднялся с трудом, громко чертыхнулся: – Чего ты накинулся-то, из-за девки, что ли? Баба твоя? Ну, извини, не знал я. Она ж сама со мной познакомилась, сюда потащила. А я эти штучки бабские знаю, напьют, нажрут и потом динамо включают – я не такая, я жду трамвая. – Нет, я не знаком с девушкой, – процедил сквозь зубы Лев. – Но я слышал, что она вас просила отпустить ее и даже укусила, когда давала отпор. |