Книга Секрет девятого калибра, страница 50 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– А вот ваш сын другого мнения, – причмокнул губами Гуров. – По его словам, Елизавета Ильинична и Карина не смогли найти общий язык. Причем сама Карина не видела в этом никакой проблемы, а вот вашей маме приходилось несладко.

– Моя мама, если вы не заметили, находится в преклонном возрасте, – напомнил Лигунов. – Старикам мало нужно для того, чтобы обидеться на что-то, не так понять и придумать то, чего не было. То, о чем говорит мой сын, надо бы делить даже не на два, а на десять. Он в шоке. Он сейчас не совсем трезв, в конце концов! Звонил я ему прошлым вечером. Лучше бы этого не делал. Все мне припомнил, ничего не забыл. Не понимает, что нам только и осталось держаться вместе, иначе пропадем.

– Он что-то может с собой сделать? – напрягся Гуров. – Раньше были прецеденты?

– Да я не про это, – отмахнулся Лигунов. – Я про то, что он видит во мне врага. Зная его характер, можно ожидать всякого дерьма. Перестанет со мной общаться, например. Вот возьмет и вычеркнет из жизни.

– У вас же намечался общий бизнес, – вспомнил Гуров. – Открытие частной клиники – дело очень затратное. Кстати, когда планируете начинать?

Петр Егорович взмахнул рукой, отгоняя от лица невидимую мошку.

– Все сложно. Нужны деньги. У меня столько нет.

– На что же вы тогда рассчитывали?

– На маму. Она обещала помочь.

– Какая сумма требуется?

– Пока что пять миллионов. Дальше – больше.

Лигунов задержал взгляд на лице Гурова, ожидая его реакции.

– У мамы есть сбережения, – нехотя объяснил он. – Она тоже хотела вложиться. Женька обсуждал с ней этот вопрос. Вдвоем с ним мы не потянем, даже если наберем кредитов, а продавать квартиру, чтобы начать бизнес, я не намерен. Мне больше просто некуда будет пойти. Поэтому все пока что застряло на стадии обсуждения. Вы вот что… Вы сказали, что мама, возможно, не стреляла в Карину. А кто тогда это сделал?

– Если бы я мог ответить на этот вопрос, Петр Егорович. Пока что это версия, которую нужно доказать. Для этого потребуется время. Но пока что Елизавета Ильинична находится в статусе подозреваемой. Ее чистосердечное признание что-то да значит, согласитесь?

Петр Егорович потерянно смотрел на Гурова и ждал, что тот скажет что-нибудь еще. Но Гурову нечего было добавить.

– Кому это было нужно? – пробормотал Петр Егорович. – Кому?

«Тому, кто очень сильно не любил вашу семью, – мысленно ответил ему Гуров. – Тому, кто хотел избавиться от Карины или от Елизаветы Ильиничны. Или от обеих сразу».

– И почему мама сказала, что это сделала она? – задал Лигунов еще один вопрос, тревоживший Гурова не меньше. Если она не убивала Карину, то прикрывает убийцу. Значит, она знает, кто это сделал? И дорожит этим человеком? А таковых двое – сын и внук… Впрочем, озвучивать все это Гуров не стал.

Распрощавшись с Лигуновым, он поехал во вскрытую квартиру, по пути набирая Евгения.

– Что?! – воскликнул тот в ответ на новость. – Этого еще не хватало! Сейчас вызову такси и приеду.

Гуров добрался первым. В квартире Лигуновых уже орудовали эксперты. Васильев, знакомый эксперт-криминалист, утомленно заполнял отчет.

– Ну что, Валерий Яковлевич? – поздоровавшись с криминалистом за руку, поинтересовался Гуров.

– Ну что, Лев Иванович, – задумчиво проговорил, оторвавшись от бумажек, криминалист. – Наследили знатно, похоже, наши же. Свежих отпечатков пока не нашли. Работал некто аккуратно, к чему прикасался – протирал. Впрочем, возможно, действовал в перчатках. Но там бумаги валялись, кое-что перспективное ребята изъяли, у себя глянем.