Книга Каменный след, страница 139 – Николай Леонов, Алексей Макеев

Встретиться договорились в бизнес-центре рядом со станцией метро «Мякинино». Невысокое, округлой формы здание с прозрачными стеклянными стенами, напичканное офисами в стиле open space, за муравьиной жизнью которых мог наблюдать любой прохожий, располагалось практически в пяти минутах ходьбы от станции метро. Свою машину Гуров предусмотрительно оставил на служебной стоянке и поехал на встречу своим ходом, мудро решив, что лучше потолкаться в прохладном вагоне поезда метро, чем дарить час своей жизни автомобильным пробкам.

Женя ожидал его на улице, стоя у подножия широких бетонных ступеней, ведущих к главному входу. В его руке дымилась самая настоящая, а не электронная сигарета. Приветствие он начал с извинений.

– Я сам не свой был, – объяснил он, потряхивая руку Льва Ивановича. – Это не слабость, а я не быдло. Просто сорвался. Сейчас я тоже не в порядке, но вы не обращайте на это внимание. Я могу говорить и отвечу на все вопросы. Это необходимо. Это важно для меня.

От него исходил букет «ароматов»: сильный запах перегара смешивался с кофейным, к тому же Евгений просто облился туалетной водой.

– Готовы к разговору? – на всякий случай спросил Гуров.

– Давно не пил столько, сколько за эти дни, – попытался улыбнуться Женя.

– Крепкое у вас здоровье.

– Сам удивляюсь. Думал сегодня отпроситься, но утром понял, что больше не могу. Я не знаю, как теперь жить. На работе мне все же легче. Я спросить хотел… про похороны.

– Евгений, идет расследование. Потерпите немного, – попросил Гуров.

– А куда я денусь?

Женя на мгновение отвернулся, провел рукой по лицу, но быстро взял себя в руки.

– У нас тут на первом этаже кафе, – нарочито бодро объявил он. – Можем пойти туда. Есть еще переговорные. Там нам точно никто не помешает, но я бы предпочел кафе.

– Как скажете, – согласился Гуров.

Он не просто так не хотел оставаться с Женей наедине. Любая изоляция могла вызвать в нем совсем не те эмоции, которые хотелось бы видеть, и Женя, скорее всего, сам это понимал. Потому и вышел на работу, а не ушел в запой и не остался дома оплакивать умершую подругу.

– Хорошо. Тогда закажем кофе. – Женя бросил окурок на землю, наступил на него и отшвырнул в сторону урны.

Кафе состояло из небольшой барной стойки, за которой сновали юркие продавцы, и десятка столиков с круглыми столешницами на две персоны. Некоторые столики были заняты, но, в общем, людей здесь было немного.

Они подошли к стойке и заказали по чашке кофе.

– Без сахара, как всегда? – поинтересовался у Жени бариста.

– Да, никакого сахара, – подтвердил Женя.

– Садитесь, я принесу.

Кофе оказался неимоверно горячим. Пить его Гуров не мог. Зато Женя смело сделал большой глоток и поморщился.

– Ваша бабушка… – начал Лев Иванович, но Женя жестом попросил его остановиться.

– Бабушка? Это слово теперь эквивалентно злу, но лицо у него совсем не как у бабушки. Это как удар под дых, когда ты раскинешь руки навстречу тому, кого захочешь обнять. Я все эти дни долго думал, как мне теперь относиться к бабушке, – поспешно, словно боясь, что его перебьют, заговорил парень. – Сначала я ее даже ненавидел, но потом понял, что злюсь не на нее, а на себя. Многое вспомнил, хоть вешайся. Она пыталась до меня достучаться, а я не слышал. Работал, работал, работал! Занимался своими делами, проводил время с Каринкой, а про человека, который заменил мне и мать, и отца, совсем забыл. Теперь ох как много чего всплыло в памяти! То, как бабушка пыталась поговорить со мной, а я отмахивался. Или слушал ее вполуха. Поэтому, знаете что… это я виноват в том, что случилось. Зло – это я. Как так вышло, что она ее застрелила? Не знаю причины, не могу себе представить, но виноват в этом только я. А сядет моя родная бабка. И любимой девушки нет в живых. Вот такие дела. Да.