Книга Подвал с секретом, страница 90 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– Будем надеяться, что на это у него времени не хватит, – вступил в разговор Крячко. – Только бы это был он. Руки чешутся, как хочется его в клетку посадить.

Минут десять перебирали другие варианты, где мог находиться Верелыгин, но постепенно обсуждение сошло на нет. До самого въезда в Глазачево ехали молча. Впереди седан с полицейской «мигалкой» и символикой, за ним микроавтобус с группой захвата. Перед деревней их встречал участковый инспектор, которого к Глазачево вызвал Крячко. Ранний звонок радости у инспектора не вызвал, но Московскому уголовному разве откажешь? Приехал на старенькой «шестерке», заглушил двигатель и спать завалился. А чего время терять, раз москвичи еще не прибыли? Из машины вылез заспанный, лицо помятое, глаза еле открываются.

– Красавчик, – подмигнув, шепнул на ухо Крячко Илиеску. – Прямо как с выставки.

– Здравия желаю, старший лейтенант полиции, участковый инспектор по Куликовскому сельскому поселению, Рыбкин Константин Андреевич. – Хоть и сонный, инспектор про субординацию не забыл, представился по форме.

– Полковник Крячко, – первым протянул руку Стас, затем представил остальных и перешел к насущным проблемам: – Расскажи нам, Константин Андреевич, что из себя представляет деревня Глазачево?

– Тут особо рассказывать нечего. Пять домов из уцелевших на двух параллельных улицах стоят. В домах никто не живет. Время от времени бомжи селятся, то есть граждане без определенного места жительства.

– Мы поняли, лейтенант. Ты про дома рассказывай, – прервал Стас участкового. – У какого дома расположение самое выгодное, какой самый крепкий, вот что нас интересует.

– Виноват, товарищ полковник, но в этом вопросе я вам вряд ли помогу.

– Это как же? Ты же участковый, – удивился Крячко.

– Так деревня заброшенная, инспектировать там некого, – в свою очередь, удивился Рыбкин. – У меня с обжитыми деревнями проблем невпроворот, зачем же на пустую деревню время тратить?

– Ладно, проехали! Хоть примерное расположение домов знаешь?

– Так точно. Сейчас по центральной улице пойдем, два дома справа, три слева, – ответил лейтенант. – Бомжи обычно в первом справа селятся.

– Откуда же эта информация, если в деревне ни разу не бывал? – полюбопытствовал Стас.

– Так бомжей-то к нам возят, когда набедокурят, они и рассказывали. Там в доме печь до сих пор в рабочем состоянии. Прошлой зимой целая компания обитала. Правда, мирно жили, не хулиганили, порядок не нарушали, их и не гоняли.

– Езжай вперед, дорогу покажешь, – скомандовал Крячко.

Лейтенант вывел «шестерку» на проселочную дорогу, двинулся медленно, чтобы не растрясти по ухабам московских визитеров. Как только посадки проехали, открылся вид на деревню. Печальный вид опустошения и заброшенности. На полпути встали. Дорогу здесь размыло после недавней грозы, а восстанавливать некому. Вышли, посовещались, решили дальше идти пешком. Тем более что с пригорка все пять домов просматривались идеально. Группу захвата разделили на две равные части, пустили вперед, обследовать место, а сами поплелись медленным шагом.

До ближайшего дома не дошли метров сорок, когда от группы захвата вернулся боец и доложил: второй дом по правой стороне занят неизвестным. На контакт не выходил, но передвижения группы зафиксировал.

– Чердачное окно как наблюдательный пост использует. Если заходить в дом, то только с юга, но там ни окон, ни дверей.