Книга Полицейское дно, страница 70 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– Не знаю, мне не докладываются, – отрицательно качнул головой киллер. – Мне передал все Мирон. А с кем у него был договор, я не знаю.

– Мирон? – задумчиво переспросил Гуров, сразу вспомнив, что кто-то именно из бригады Мирона в свое время застрелил во время разборки человека из банды Слона. И как раз из того самого пистолета, который оказался в момент попытки самоубийства в руках Светланы Моревой. – Странно. Я что-то не помню, чтобы Мирон раньше такими делами занимался. Он ведь вор, и вором всегда был. Деньги, что ли, кончились?

– А это ты, начальник, у него у самого спроси, – проворчал киллер. – Только уж ты там за меня слово замолви. Я тебе все выложу, а ты за меня скажи, что и как получилось, чтобы он зуб на меня не держал.

– Ты у Мирона давно подвязаешься?

– Долг у меня перед ним с последней отсидки. Помог он мне. А до этого я с ним под Вологдой вместе срок тянул, но это давно было. Чем он сейчас занимается, я не знаю. Зуб даю, начальник. Ты знаешь, у нас вопросов много задавать не принято.

– А тебя как зовут?

– Леха Тульский.

– Леха Тульский, – передразнил его сыщик. – Тебя папа с мамой так назвали? В паспорте как написано?

– Горобец Алексей Николаевич, – поправился раненый. – Только я думаю, у вас в картотеке на меня есть бланк. Можно и не спрашивать.

Гуров продолжал задавать вопросы, а сам думал о том, почему покушение должно было совершиться именно на Дубова. Если уж кого и убирать, то полковника из МВД, который тут что-то раскопал. С ним информация и умрет. А смысл убивать курсанта-стажера? Только тогда есть смысл, если Дубов узнал что-то или вот-вот узнает что-то важное, опасное для заказчика. Но стажеру ничего важного не доверяют. Он знает то, что знает каждый офицер в управлении. С Моревой он давно не работает и не общался с ней уже больше месяца. Значит, причина в том, что он неосторожно мог поинтересоваться либо подставами оперативников с наркотиками, либо истиной причиной увольнения и попытки самоубийства Светланы. И не просто поинтересоваться. Кто-то заподозрил, что Петя узнал нечто важное, и решил не дать курсанту эту тайну разгласить. Документ? Тот самый лист, который Дубов нашел в кабинете?

Лев достал телефон и вызвал «Скорую помощь», а затем связался с оперативным дежурным по управлению, сообщив о происшествии, ранении киллера и необходимости взять его под охрану с пресечением всех возможных контактов.

– Петя, что за документ ты нашел? – спросил он наконец Дубова, когда «Скорая» увезла раненого киллера в сопровождении омоновца.

– Да вот. – Курсант вытащил из кармана свернутый вчетверо лист бумаги. – Объяснения задержанного с наркотиками гражданина. Наверное, выпал из папки, когда их поспешно убирали из сейфа кого-то из оперативников. Их там двое в кабинете сидят, у кого именно выпал, я не знаю.

– Слушай, Петя, а почему они с такой поспешностью эти незарегистрированные материалы из кабинета стали выносить? Лежали они у кого-то из них в сейфе и горя не знали, а тут такая спешка. Может, из-за тебя? Ты проявил интерес или проговорился каким-то образом?

– Да вы что, Лев Иванович! – Дубов так горячо запротестовал, что даже руку к груди прижал. – Я же все понимаю, не мог я себя выдать, да и не разговаривал ни с кем на эти темы.

– Петя, вспоминай! – почти приказал Гуров. – Это очень важно. Если не ты прокололся, значит… Значит, проговорился кто-то из оперов. Или Чикунов, или Юрасов.