Книга Старый прием Гурова, страница 53 – Алексей Макеев, Николай Леонов

Гладышев упорно молчал, но Крячко видел, что тот ловит каждое его слово, и решил продолжать.

– Виктор Мережко, – произнес он. – Знакомое имя? Можешь не отвечать, Мережко сейчас у нас, он сможет тебя опознать. Кроме того, есть еще один свидетель, который находился в доме Мережко в то же самое время, что и ты. Он тоже тебя опознает. И то, что ты на протяжении нескольких недель пользовался хозяйским «жигуленком», тоже подтвердит. Если тебе есть что сказать по этому поводу – сейчас самое время. Пока судебная система не запущена, пока у нас есть возможность тебе помочь, воспользуйся шансом. Не стоит доводить дело до критической точки, как ты сделал это в прошлый раз.

Но и на эту тираду Гладышев не ответил. Он демонстративно откинулся на спинку сиденья, давая понять, что по горло сыт душещипательными беседами. Однако Крячко не привык сдаваться.

– Сказать, почему мы даем тебе шанс выйти из этой передряги без потерь? – вдруг спросил он. – Потому что считаем, что к взрыву ты имеешь лишь косвенное отношение. Не веришь? Понимаю почему, но согласиться с твоим мнением не могу. Не все менты – козлы, и не все полицейские – менты, если ты понимаешь, о чем я.

Гладышев поморщился, было видно, что ему до смерти хочется высказаться по этому поводу. Крячко весь подался вперед, ожидая, что лед наконец растаял, но нет, арестованный так и не высказался.

– Ладно, это вопрос философский, оставим его. Перейдем к фактам, – подавив раздражение, продолжил Крячко. – При допросе один из свидетелей показал, что человек, проживавший в доме Мережко в интересующий нас период, имел наколку на указательном пальце правой руки. Вижу, у тебя такой наколки нет. Как думаешь, о чем это говорит?

Вот тут Гладышев открыл глаза. Крячко надеялся увидеть в его взгляде удивление, недоверие, но только не то, что увидел. Там явно читался испуг. Настоящий, неподдельный ужас. «Чего он так испугался? – промелькнуло в голове Стаса. – Новость-то хорошая». Вслух же он этого не сказал. Сделал вид, что такой реакции от Гладышева и ждал, спокойно продолжал:

– Вариантов тут два. Либо ты умело свел наколку уже после совершения преступления, либо в доме Мережко вместо тебя жил кто-то другой. Лично я склоняюсь ко второму варианту. И тут назревает вопрос: кто тот человек, что жил у Мережко? Сам он вспомнить не смог, так что следующий шаг за тобой. Хочешь выпутаться из переделки – выкладывай, с кем поделился телефоном Мережко.

Гладышев долго смотрел на Крячко, будто взвешивая его слова, а затем задал вопрос, но вовсе не тот, на который Стас рассчитывал:

– Что за наколка?

– Обычная воровская наколка.

– Прямоугольник с ромбом по центру?

– Он самый, – подтвердил Крячко.

Гладышев снова закрыл глаза. На этот раз думал он намного дольше. Стас ему не мешал, решив, что настал переломный момент, после которого задержанный либо начинает колоться, либо уходит в глухую несознанку. Он искренне надеялся, что Гладышев выберет первый вариант. И снова ошибся. Тот не замкнулся в себе, но то, что он сказал, никак Крячко не устраивало.

– Преступление совершил я, – открыв глаза, заявил Гладышев. – Взорвал этот долбаный отдел, убил всех этих людей. Все, я признался, и покончим с этим. Везите меня куда следует, раскручивайте по полной, больше я ни слова не скажу. И адвокатов можете не подсылать, я и с ними говорить не стану.