Книга Криминальный сезон, страница 80 – Алексей Макеев, Николай Леонов

– Во время расправы было что-то слышно? Крики, ругань?

– Нет, почти ничего. Так только… кряхтенье негромкое.

– То есть сидящие в ресторане этого услышать не могли?

– Какое там, в ресторане! Его и за десять шагов никто не услышал бы. Чисто сделал, тут уж не придерешься.

– Нож где взял? Рана ведь от ножа.

– Это да. Это у Толи любимое орудие, другого не признает. Если разборки или что – только с ним, со своим «другом». Так и называет его – «друг». Самый верный, говорит, у меня. Никогда не подведет. Хороший у него нож, немецкий.

Почти полностью повторив то, что уже рассказал Гурову Жорик, Маляев поведал о том, как закончилось их совместное путешествие с Басовым в Москву, и на этом полковник решил завершить допрос.

Но было еще одно обстоятельство, которое очень интересовало его лично.

– Послушай, Дима, ты помнишь нашу прошлую беседу? Там, в Самаре? Мы еще с тобой тогда до первых петухов пробалакали. Открой мне секрет – это оно так само получилось или ты специально время тянул, чтобы Толе могли «маляву» кинуть и он слинять успел?

– А что, ему в тот раз «маляву» кинули? – изобразив наивное удивление, в свою очередь, спросил Димон. – Надо же! Выходит, предупредили. А я думал, он сам ушел. Только если вы думаете, что я этого гада прикрыть хотел, так это напрасно, гражданин начальник. Наоборот, я б его еще… еще на семь засовов запер, гниду такую!

В итоге этот столь живо интересующий Гурова вопрос так и остался открытым. Но даже если Димон сейчас лукавил и в ту ночь действительно затягивал время, чтобы дать Басовому уйти, несомненно, сейчас он уже пожалел об этом. И возможно, это сожаление явилось еще одной причиной, заставившей его дать признательные показания.

Когда Маляева увели, Гуров стал обдумывать стратегию допроса Ряшенцева, но тут у него зазвонил телефон.

– Лев Иванович, здравствуйте, – донесся из трубки озабоченный и расстроенный голос Берестова. – А у нас тут чрезвычайное происшествие.

– Как, опять? Надеюсь, в этот раз, по крайней мере, без человеческих жертв?

– Вот уж и не знаю, что вам сказать. Жертв мы не обнаружили, но… Но и человека тоже нет.

– То есть?

– Пропал у нас сотрудник. Без вести. Музыкант наш, Коля Черный, руководитель группы. Пошел вчера в «Ковчег» договариваться насчет концерта, их туда часто приглашают выступать, и не вернулся.

– До сих пор? – удивленно спросил Гуров, начиная понимать, о чем идет речь.

– В том-то и дело! – сокрушенно воскликнул Берестов. – Мы уж кого только не спрашивали. И в ресторане, и в театре. Но после того как он ушел, никто его больше не видел. В ресторане говорят, что он не приходил, а у нас его ребята из группы утверждают, что точно уходил. Они сами видели и даже проводили его немного.

– Да, странно, – глубокомысленно заметил Лев.

– Ох, и не говорите. Просто все напасти на нас. Как случилась эта трагедия с Русланом, так и понеслось. И бухгалтера нашего арестовали, и вот теперь еще Коля. Правду говорят – беда не приходит одна. Ну вот куда он мог деться, скажите на милость? Испарился, что ли?

– Да, случай загадочный. Значит, последними его видели музыканты?

– Да, они.

Увидев в этом «происшествии» отличный предлог пообщаться с группой, не заостряя внимания на «ненужных» аспектах, Гуров тут же выразил желание помочь.

– Я могу сейчас подъехать. Поговорить с людьми и вообще… оценить, так сказать, обстановку.