Книга Древняя штучка, страница 36 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Такое ощущение, что говорит правду. Сейчас же срочно вызываем Анатолия с собакой, берем этого «голубка» с собой, пусть покажет то место, где его ограбили. Черт! Уже темнеть начало, а у нас, что называется, толком-то и конь не валялся!

– А если это на завтра перенести? – Крячко устало вздохнул – вся эта беготня в течение дня вымотала его основательно.

Но Лев с этим предложением не согласился категорически.

– А если ночью дождь? Да и утренней росы хватит, чтобы от запаха ничего не осталось. Вызываем немедленно. Кстати, сделаем так… Ты пойдешь с Фэртоном на место ограбления, а я поговорю с пацанами. Пусть прозондируют, где тут кучкуются бомжи и что слышно в народе об их проделках – вдруг этот случай ограбления не единственный? Кстати, господин Фэртон, вам знакомы люди, которые вас преследовали, когда вы на такси ехали в аэропорт?

Тот, изобразив непонимающий вид, отрицательно замотал головой:

– Ай-м сорры, сэр! Я не видеть, чтобы нас кто-то преследовать. И я не знать людей, которые бы хотеть мне причинить зло.

– А почему же вы, вместо того чтобы продолжить путь в аэропорт, убежали с места происшествия и добирались сюда по безлюдным пустырям? А? – язвительно рассмеялся Стас.

– Я вспомнить, что перед отлет не попрощаться с мой лучший московский френд Фениамин Засухин. И я побежать к нему!

– Куда делся телефон Анри Дебирэ? – задал очередной вопрос Гуров, поняв, что Фэртона о преследовавших его спрашивать бесполезно. – В номере телефона не оказалось. А вы были последним, кто заходил к нему. Ну!

– О, май гад! Я не знать, где его телефон. Не знать! Его могла взять корничная. Спросите ее! – всплескивая руками, завздыхал американец.

– Дайте-ка мне свой телефон! – потребовал Лев, протягивая руку.

Фэртон неохотно достал из кармана и подал ему весьма «навороченный» гаджет. Быстро поманипулировав кнопками, Гуров вывел на экран монитора вначале оба номера этого телефона, а затем все входящие и исходящие. Впрочем, таковых оказалось немного. Скорее всего, американец их постоянно удалял. Но и того, что еще не было стерто, было достаточно для выявления деловых и всяких иных контактов Фэртона. Загрузив в свою цепкую память все эти длинные ряды цифр, Лев вернул телефон его владельцу и властным тоном произнес:

– Все, идемте, пока совсем не стемнело!

Сделав знак рукой американцу, чтобы тот следовал за ними, опера спустились вниз. Шагая за ними, Фэртон, которого явно мучила его будущность, снова завел разговор о смерти Дебирэ:

– Джентльмены, я хотеть сделать официальный заявлений, что я не убивать Анри, что он сам умирать во время… м-м-м… секс. Он хотеть острый ощущений и просить меня сделать ему маленький методик из БДСМ с его гальстук. И все… Что мне может быть по ваш суд?

Гуров, который уже закончил разговор с Главком о кинологе с собакой, пояснил, что судмедэкспертиза уже установила причины смерти француза и ее выводы идентичны тому, что только что сказал Фэртон. Поэтому ему может быть вменено непреднамеренное причинение смерти по неосторожности. Не исключено, какие-то коррективы внесет и дальнейшая, углубленная экспертиза, которая может эту вину как смягчить, так и усугубить. Если окажется, что сердце Дебирэ отключилось по каким-то своим причинам – это повлечет более мягкое решение суда, но если причиной его остановки стали излишне жесткие манипуляции американца с удавкой из галстука, то и решение может быть куда более жестким.