Книга Древняя штучка, страница 98 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Цвет и номер вашей машины? – спросил у нее Гуров, летя по загибам шоссе на предельно возможной скорости.

– Цвет металлик, три четверки… – прошептала она дрожащими губами.

– Этого достаточно! – обронил Лев, со скрежетом дрифтуя на поворотах.

Эта сумасшедшая гонка длилась минут десять – не более. Когда, согласно навигатору, до Хыщей оставалось километров пять, они все разом увидели впереди «десятку» цвета металлик, шустро катившую по дороге.

– Это наша машина! – обрадовалась женщина. – Вы в них стрелять не будете?

– Ни в коем случае! – заверил Стас. – Тем более что нужды в этом нет никакой.

– Лева, а вот и наш «хвост»! – объявил Александр. – За нами следует серый «Опель».

– Так-так-та-а-а-к… – протянул Гуров. – Предчувствия меня не обманули!..

Прошла еще пара минут, расстояние между «десяткой» и «Пежо» неуклонно сокращалось, как вдруг, резко сбавив скорость, «десятка» круто вильнула к обочине. Из ее кабины выпрыгнул Лекарь (в том, что это был именно он, сомневаться не приходилось) и опрометью ринулся в глубь леса. Резко затормозив подле «десятки», Гуров и его спутники немедленно десантировались из кабины и, выхватив оружие, ринулись следом за беглецом.

После недавних дождей почва в лесу была влажноватая, поэтому отпечатки обуви беглеца были видны отменно. Да и других своих следов, наподобие примятой травы и сломанных веток, Ангирдо оставил предостаточно. И опера побежали по лесу во весь опор, словно им была поставлена задача побить мировой рекорд в спринте по пересеченной местности. Они бежали без передышки, огибая рытвины, перепрыгивая через валежины, уклоняясь от торчащих там и сям острых сухих сучьев, даже не задумываясь о том, что они запросто могут попасть в засаду, устроенную им Лекарем, и вполне рискуют схлопотать по пуле, выпущенной в упор.

Перепрыгнув через ручей, Стас на бегу спросил у Гурова:

– Лева, а какого хрена мы за ним гонимся? Можно было бы доехать до Хыщей и там его подкараулить. Он же, по-моему, туда бежит?

– Не-а! По-моему, уже не туда! – отрицательно мотнул головой Лев. – Он то ли сам сбился с дороги, то ли хочет запутать нас. Мужики, надо прибавить ходу, а то, боюсь, он от нас оторвется. Кто бы мог подумать, что он такой резвый?

– Прибавим, прибавим! – кивнул Вольнов, энергично работая локтями.

Они выбежали на просторную поляну, лишь кое-где поросшую молодым березняком и осинником, в дальнем конце которой меж деревьями разглядели вдруг заметный со спины силуэт бегущего человека. Было видно, что беглец, человек, скорее всего, уже немолодой, основательно вымотался, да еще и отчего-то стал прихрамывать, но тем не менее упорно продолжал бежать, не обращая внимания на требовательные возгласы преследователей. Казалось, еще мгновение, и он снова исчезнет в гуще леса.

Но внезапно произошло нечто совершенно непредсказуемое: где-то там, впереди, в чащобе, отрывисто хлопнул пистолетный выстрел, многократно подхваченный лесным эхо. Лекарь тут же замер, словно налетел на невидимую стену, и вдруг тяжко рухнул ничком на землю. Это было настолько невероятно и в чем-то даже фантасмагорично, что опера на какое-то мгновение остолбенело замерли на месте, недоуменно глядя на происходящее, и лишь потом снова ринулись бежать.

Гуров, вырвавшийся вперед, увидел, как из гущи зелени на поляну выскочил какой-то длинный тип в охотничьем камуфляже, с камуфляжной маской на лице, который подбежал к распростертому на земле Лекарю и, торопливо перевернув убитого на спину, попытался сорвать с него кожаную сумку на ремне. Однако сделать это быстро, учитывая то, что и сумка была притянута к телу Лекаря крепкими ремнями, да и Лев был уже совсем рядом, он никак не успевал. Поэтому неизвестный, как видно, в крайней досаде от своей неожиданной неудачи, резко развернувшись в сторону Гурова, быстро (причем весьма натренированным, почти профессиональным жестом) вскинул руку с пистолетом. Казалось, еще мгновение, и вслед за Лекарем на землю, обливаясь кровью, повалится и опер. Однако тут же разом прозвучали сразу два выстрела, причем оба из-за спины Льва. Роняя пистолет, неизвестный в камуфляже, словно сломавшись, неуклюже кувыркнулся назад.